Том 7. Книга 2. Дополнения к 1–7 томам. Рукою Есенина. Деловые бумаги. Афиши и программы вечеров

Если сравнить заказы, которые делали в «Стойле» Есенин и Грузинов, то обнаруживается качественная разница. В счетах первого в основном значится пиво и очень скромная еда (для себя), особенно в сент.-нояб.: картофель, огурцы, капуста, каша, котлета или биточки, изредка бифштекс — и много вина и пива (для компании); в счетах же второго (для себя) — осетрина, гусь, лангет, шницель, грибы, блины, пирожки, апельсины, пирожные, 1–2 бутылки пива и очень редко вино.

С 17 дек. 1923 г. Есенин не мог регулярно бывать в «Стойле Пегаса», так как сначала находился в профилактории для нервнобольных (Б. Полянка, 52), после 9 февр. 1924 г. — в Шереметевской, а с начала марта — в Кремлевской больнице. Затем поэт несколько раз выезжал из Москвы, а с начала сент. 1924 г. подолгу жил на Кавказе и в Константинове.

В уже упоминавшейся сводной ведомости значится, что 11 авг. 1923 г. счет Есенина «написан вместе с Мариенгофом: 1000 р. — курс <червонца> 2700 — 3 р. 70 коп.». А в начале мая 1924 г. поэт писал из Ленинграда Г. А. Бениславской: «Да! Со “Стойлом” дело не чисто. Мариенгоф едет в Париж. Я или Вы делайте отсюда выводы. Сей вор хуже Приблудного. Мерзавец на пуговицах — опасней, так что напрасно — радуетесь — закрытию. А где мои деньги? Я открывал Ассоциацию <вольнодумцев> не для этих жуликов» (наст. изд., т. 6; выделено автором).

Это был ответ Есенина на два письма Г. А. Бениславской — от 26 апр. 1924 г.: «С деньгами положение такое: “Стойло” прогорело, продается с торгов, денег нам так и не дали...» — и от 28 апр.: «“Стойло”, к моей неописуемой радости, закрыто» (Письма, 238, 239).

См. также № I-26 наст. раздела и коммент. к нему.

23

16 сентября 1923 г. Москва

Сергей Есенин

Под протоколом допроса в 46-м отделении милиции.

Печатается по копии, снятой В. Н. Полянским с этого протокола (РГАЛИ, ф. 190, оп. 1, ед. хр. 9, л. 10).

Датируется в соответствии с указанным документом.

Опубликована: Материалы, с. 314.

Копия этого протокола находится в «Деле № 1 от 11/X-1923 г.», которое вместе с четырьмя другими в 1925 г. переписал В. Н. Полянский (см. коммент. к № I-26 наст. раздела).

Протокол допроса со слов поэта записал участковый надзиратель Леонтьев и подписал Есенин. Вначале очень неграмотно записаны некоторые факты биографии Есенина. Далее в протоколе сказано:

«По существу дела могу сообщить: 15/IX с. г. в 11 ч. 30 м. вечера, сидя в кафе “Стойло Пегаса” на Тверской ул., дом 37, у меня вышел крупный разговор с одним из посетителей кафе “Стойло Пегаса”, который глубоко обидел моих друзей. Будучи в нетрезвом виде, я схватил стул, хотел ударить, но тут же прибыла милиция и я был отправлен в отделение. Виновным себя в нанесении оскорбления представителям милиции не признаю, виновным в хулиганстве признаю, в сопротивлении власти виновным себя не признаю. Виновным в оскорблении представ<ителя> власти при исполнении служебных обязанностей не признаю. Больше показать ничего не могу. Показание мое точно записано с моих слов и мне прочитано, в чем и подписуюсь» (Материалы, с. 314, с поправками по источнику текста).

24

21 ноября 1923 г. Москва

С. Есенин 1923 21/XI

Под протоколом допроса в 47-м отделении милиции.

Печатается по автографу (ЦА ФСБ РФ, архивное дело № Р-14827, л. 4, об.). Полный исходный заголовок дела: «Дело № 2037 Есенина Сергея Ал<ексан>дровича, Клычкова Сергея Антоновича, Орешина Петра Васильевич, Ганина Алексея Алексеевича по обв<инению> по ст. [83] 596 У. К. Начато 22/XI дня 1923 г. Кончено 11/V дня 1927 г.»

Впервые упомянута в статье А. Г. Белоконя «“Дело четырех поэтов”» (журн. «Север», Петрозаводск, 1993, № 10, с. 123).

Указанный документ, под которым Есенин поставил свою подпись и дату, завершается его показаниями по существу дела в записи допрашивающего лица: