Читаем Том 7. Книга 2. Дополнения к 1–7 томам. Рукою Есенина. Деловые бумаги. Афиши и программы вечеров полностью

Список книг издания артели, находящийся в конце книги, Сергей исправил. Некоторые книги добавил, а нескольких авторов совсем вычеркнул.

Я заметил Есенину:

— Сергей, так скоропалительно нельзя отдавать в набор. Возьми свои книги, пересмотри, возможно, некоторые стихи удалишь <...>. Я тебе дам набор не в полосах, а в гранках, ты до сдачи в типографию поработай над ними. Понял?

— Понял, — сказал Сергей и на книжке “Преображение” написал <следует (с неточностями в тексте) сделанная поэтом надпись с датой: “18-1-19 г.”; текст см. наст. изд., т. 7, кн. 1>» (Восп., 1, 195–196).

Из печатного текста рекламного объявления в «мурашевском» экземпляре П18 по недосмотру Есенина осталась невычеркнутой позиция: «Сергей Клычков / Дубравна, ц. 4 р.» — к янв. 1919 г. эта книга уже вышла в свет.

Кроме того, осталась незавершенной правка Есениным другого списка книг в П18 — «Книги Сергея Есенина». Здесь у позиции «Радуница. Пт. 1916 <и т. д.>» он вписал: «Моск. 919, изд. 3-е [Московской тру] Трудовой [артели художников слова]», а в позиции «Голубень. Пт. 1918 <и т. д.>» вычеркнул весь печатный текст, кроме заголовка книги. После этого правка была прекращена, и весь список был перечеркнут крест-накрест.

Из сделанного Есениным перечня явствует, что к 18 янв. 1919 г. уже вышли в свет вторыми изданиями его книги «Радуница» и «Голубень». Из них в настоящее время известно только второе издание «Радуницы» (см. раздел «Библиография книг Есенина...»: наст. изд., т. 7, кн. 3); экземпляры же второго издания «Голубени» не встречаются.

Издательский проект поэта от 18 янв. 1919 г. был осуществлен лишь частично. Были напечатаны третье издание «Радуницы» Есенина и его «Голубень» (в продажу поступила уже в 1920 г.), а также обе книги С. А. Клычкова. Книги остальных авторов выпущены не были.

Впрочем, М. П. Герасимов, в то время находившийся в Самаре, был уверен, что его книга вышла, поскольку писал о ней А. В. Луначарскому (во второй декаде июля 1919 г.) так:

«Я прошу Вас, Анатолий Васильевич, вызовите меня в центр <...> У меня имеются следующие книги: <...> “Завод весенний”, сборник стихов; “Цветы под огнем”, рассказы; “Монна Лиза”, поэма; “Прилетный грай”, стихи, издание трудовой артели художников слова, и еще ненапечатанная книга стихов “Железные цветы”» (ГАРФ, ф. 395, оп. 1, ед. хр. 21, л. 262 а, об.).

Книга прозы М. П. Мурашева «Три требы» осталась у автора в рукописи (сообщено Е. И. Струтинской).

5

Там где

Вечер

Рекрута

Калики

Дед

Я странник

126 Исус

Задымился вечер

[В осеннюю]

К теплому свету

112 Не от холода

128 Заря над полем

Сыплет черемуха

Заметает пурга

Выткался на озере

Заиграй, сыграй

Гаснут красные крылья

[В темной [роще] ноченьк<е>]

Снег словно мед

[За темной прядь<ю>]

В зеленой церкви

Товарищ

Неб<есный> бараб<анщик>

Певущ<ий> зов

Небо как колокол

Наша вера

Тихо степные

В час, когда ночь

Дедушка

Бела<я> свитка

Девичник

Троица

Кручина

Еду на баркасе

32 Базар

Русь

Проп<авший> месяц

Перечень выполнен на обороте одного из листов чернового автографа стихотворения «Хулиган» (1919). Лист является бланком с типографским грифом: «Коммуна пролетарских писателей. Москва. Петровские линии, № 20/21, кв. 44. Тел. 5-09-09».

Печатается по автографу (РГБ, ф. 393, оп. 1, ед. хр. 4, л. 3, об.).

Датируется 1919 г. по месту исполнения (см. выше) и по наличию в этом перечне стихотворения «В час, когда ночь воткнет...», имеющего дату: «Январь 1919 г.» (наст. изд., т. 4).

Полностью публикуется впервые. Названия восьми первых стихотворений перечня были приведены в коммент. А. А. Козловского к стихотворению «Там, где капустные грядки...» (Есенин 1 (1977), с. 379).

Первоначально перечень открывался стихотворением «Калики» (предшествующие три позиции были вписаны уже после того, как он был составлен; о них см. ниже). Представим теперь этот перечень в виде, где названия или первые строки стихотворений приведены в соответствие с наименованиями произведений, принятыми в Собр. ст. и (или) в наст. изд., т. е. в согласии с последней волей автора[10]:

Калики («Проходили калики деревнями...»)

Дед («Сухлым войлоком по стежкам...»)

«Я странник убогий...»

Исус младенец («Собрала Пречистая...»)

«Задымился вечер, дремлет кот на брусе...»

«К теплому свету, на отчий порог...»

«Не от холода рябинушка дрожит...»

«Заря над полем — как красный тын...»

«Сыплет черемуха снегом...»

«Заметает пурга...»

«Выткался на озере алый свет зари...»

«Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха...»

«Гаснут красные крылья заката...»

«Снег, словно мед ноздреватый...»

«В зеленой церкви за горой...»

Товарищ

Небесный барабанщик

Певущий зов

«Небо — как колокол...» <2-я главка поэмы «Иорданская голубица»>

Перейти на страницу:

Все книги серии Есенин С.А. Полное собрание сочинений в 7 томах (1995–2001)

Похожие книги

Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза