Том 7. Ведь и наш Бог не убог, или Кое-что о казачьем Спасе. Из сказов дедуси Хмыла. Часть IV. Любить нельзя бить, или Беседы о бойцовом Спасе…

А что такое «простое»? Это то, где или в чём нет разделения! И только там, где нет разделения на части, возможны те чудеса, которыми так славились казаки-характерники. Потому-то и призывали наставники своих учеников обратиться к природе «мельчайшего». Ибо «мельчайшее», или, как его называли в Спасе, вечевое, – это суть мироздания! «Мельчайшее» предваряет мир вещей, мир явлений. Оно даже до МАЛАка. Пока мы не будем зреть в него, мы так и будем спорить о том, кто сильнее, или говорить о том, что «один хороший спортсмен навалял бесконтактнику». Если «навалял», то этот «бесконтактник» был слишком проявленным. Его суть была лишком далека от вечевого – мельчайшего. Он и «бесконтактником»-то стал больше для мира, чтобы быть САМЫМ сильным и самым-самым. Спекулянт, одним словом. Но САМЫЙ СИЛЬНЫЙ – это не просто проявленность, но проявленность проявленности! Когда ты начинаешь вглядываться в «мельчайшее», ты и сам умаляешься. В тебе и для тебя уходит различие. Для тебя перестаёт быть спорт, искусство, что-либо ещё там! Правда, мы понимаем нелепость сказанного для большинства людей. Ведь их смысл жизни, можно сказать, в выпячивании. Что же, тогда бойцовый Спас, по крайней мере в «тонкой» его составляющей, не для них? И для них тоже! Только их участь – вечный спор и разочарование! Что, впрочем, тоже на пользу!

Всякое сравнение «кто лучше, кто хуже» возможно только там, где мир разделён, где нет цельности. Тут сравнение неизбежно. Ведь в корне всякого сравнения – поиск этой цельности. Но в то же время сравнение есть помеха! Сравнение есть условие нас как задачи. А значит, его нужно убрать! Вот как получается! В поисках простоты мы ввергаемся в сравнения, а значит, и в делёжку мира, но эта делёжка и уводит нас от простоты! Убери сравнения, а для этого соберись в думе своей на природе простоты, на природе «мельчайшего». И тут не надо быть математиком, чтобы узреть, что всякая простота сродни бесконечности и стремится к нулю. Может быть, поэтому наказитель и называл состояние могутности ШИШОМ, или, по-другому, НУЛЁМ?

Пока же ты улавливаешь себя в сравнении, для тебя будут закрыты все хитрости Спаса, все его тонкие работы. Можно, конечно, сказать, что всё это демагогия и ох уж эти сказочники! Только бы в этом случае не стать тебе тем верующим. В том смысле, что сказанное на веру принял и остался при своём, а значит, на месте. Чтобы что-то утверждать, нужно вначале сходить туда и проверить: так ли там, как говорят? При этом ещё и глазам своим не верь! Но никто из утверждающих, что это чушь, просто там не был. А наш повседневный опыт зачастую противоречит самому себе. Недаром же говорили древние, не верь глазам своим!

Да и сравнивая пока что вот то с этим, а это с тем, ты находишься в неком расширении. То есть ты ещё расширяешь границы своего мира, но не умаляешься. В этом случае «тонкие» работы для тебя так же пока нечто из области сказок. Для тебя подойдёт хороший кулачный бой, хорошая борьба, чтобы кости трещали. «Тонкое» начинается там, где «мельчайшее». А как же ты будешь в «мельчайшем», коли пока наоборот расширяешься? И тут как условие стоит определиться с пределом расширения, и только потом уже суживать свою землю до размеров пяты.

Так говорили наставники в Спасе. И чтобы сказать, что они соврали, нам надо пройти этот путь до конца. Мы же выносим свои суды, о том, так это, или нет, будучи далеко от того, о чём судим. А потому оставь суды, – говорили наказители, – и тогда для тебя откроются прямые пути. Но так ли легко перестать судить? Это уже другой вопрос. Никто никого не учит, но подсказка нам дана!

А давайте ка обратимся к другим традициям. К китайцам, например. Что они нам скажут по этому поводу?

В Китае, когда ученик вызревал для сокровенного, наставник открывал ему секрет «ВЭЙ», что можно перевести как «мизерное». «Вэй» – это природа сущего, как «бесконечно малого различия» или безразрывности предваряющей наш явленный мир. «Вэй» соотносили с действенностью ци. Там где «вэй», там только возможно действие ци. В мире «разделённого» ци рассеивается. И потому так часто ци является обманом для окружающих. Но этот обман всего – лишь отражение нашей природы победителей!

* * *

Ну да ладно. Давайте посмотрим, из чего же состоял бойцовый Спас в той части традиции, с которой столкнулись мы. Здесь его для определённого удобства подразделяли на три части. Это борьба в схватку – дюжа, борьба на кулаках – сеча и борьба с оружием – рата, включавшая в себя также и особые воинские подразделы, как езда на коне и другие полезные для войны умения. Как видите, ничего из ряда вон выходящего. Как и везде.