Том 8. Усадьба Ланиных

Быстро выходит Ариадна лежит недвижно. Полежаев сел в кресло, с ней рядом, он закрыл лицо руками. Так продолжается некоторое время. Дарья Михайловна встает, подходит к Полежаеву, целует его в лоб и удаляется. Спустя минуту Ариадна поворачивает голову, приподымается.

Ариадна. Ушел, рыцарь. Что я им, право? (Резко). Да не хочу я, чтобы меня спасали. И все тут. Не желаю. (Оглядываясь на Полежаева) Вот, тоже… Благодетель человечества. Плачешь?

Полежаев. Нет.

Ариадна. Угнетаемая невинность.

Полежаев(вдруг встает). Ну, прощай, Ариадна.

Ариадна. На пожар?

Полежаев(как бы рассеянно). Нет… так… вообще.

Ариадна. То есть как же?

Полежаев. Я тоже не хочу, чтобы меня спасали.

Ариадна(удивленно). Ничего не понимаю.

Полежаев. Ну, и что ж? (Он теперь задумчив, как бы во власти какой-то мысли. Очень покойно). Ненавидишь меня, и ладно.

Ариадна. Даже рад!

Полежаев. Выйду, и все буду идти. Зайду в реку, и все буду идти, станет по горло… а потом ничего… И так будет покойно.

Ариадна. Зачем же… тебе?

Полежаев. И меня примет вечность. Если ты – и я.

Ариадна. Погоди, Леонид, сядь… (Указывает место рядом.)

Полежаев(садится и смотрит на нее каким-то странным взором). Ты теперь кажешься мне очень далекой.

Ариадна(подавленно). Раньше ты этого не говорил.

Полежаев. Со мной раньше такого не было.

Ариадна. Это самое и я чувствовала, когда… Да, но ты… тебе…

Полежаев. Что же я? Нет, ничего. (Встает.)

Ариадна. Постой. (Удерживает его.) Ну вот, теперь ты… Ах, какая тоска.

Полежаев. Мне жаль тебя, Ариадна. Тем более, что виноват я. Но уже теперь что же делать.

Ариадна. Ты как странно говоришь. Мне даже страшно. Да позволь… Я никак не ожидала. (Берет его за руку.) Почему такие холодные руки? Ты нездоров?

Полежаев. Я – ничего.

Ариадна(взволнованно). Ты все твердишь: ничего, ничего, а сам какой-то оледенелый… (Трясет его за плечи, заглядывает в глаза.) Да что с тобою? Леонид? Ты с ума сходишь? (Полежаев склоняет голову все ниже, к коленям, зажимает лицо руками, и вдруг валится головой вперед, на ковер. Стоя на коленях, с головой в руках на ковре, он судорожно рыдает в этой нелепой позе.) Леонид, ну погоди… Леонид, ну что ж это такое, я сама сейчас зареву! (Пытается его поднять.) Ну, что ж ты… (Вдруг обнимает его голову и тоже рыдает.) Это я тебя замучила! Это я! Ах, если бы ты знал. Нет, этого ты понять не можешь. (Садится с ним рядом на ковер, кладет его голову себе на колени. Исступленно целует его волосы.) Милые мои… волосы, плечики. Ты этого понять не можешь… Я, конечно, сама сумасшедшая. Я ведь совсем решила умереть. Ты очень страдал? (Полежаев продолжает рыдать.) Даша тебя в лоб поцеловала. Значит, жалеет. Милый, милый!

Полежаев. Ариадна, убей меня.

Ариадна. Голова моя золотая. Нет, не убей, ты живи, жить должен.

Полежаев. Не знаю.

Ариадна. Я ужасно мучалась все это время. Ну, Господи, как ужасно. Но я тебя безумно люблю, и любила… даже когда оскорбляла. Я знаю, что я дрянь.

Полежаев берет ее руку и целует. Молчание.

Полежаев. Ах, Ариадна…

Ариадна. Опять плачешь.

Полежаев. Нет, я ничего не понимаю.

Ариадна. Ну, хорошо. Ну, хорошо. Пройди по мне.

Полежаев. Что ты говоришь…

Ариадна. Растопчи. А я умру. Если ты скажешь, я из окошка выброшусь.

Полежаев. Эти слова… такая… (Обнимает ее. Оба плачут).

Ариадна(несколько оправившись). Легче сейчас? Тебе? Легче?

Полежаев(тихо). Да.

Ариадна. И мне.

Полежаев. Хорошо, что нет никого.