Томъ шестой. За океаномъ

Въ послѣдній годъ, работая надъ проектомъ броненосца, онъ пришелъ къ вопросу о новомъ составѣ для брони и постепенно сталъ заниматься изслѣдованіями металлическихъ сплавовъ и различныхъ способовъ приготовленія стали. Сначала онъ пробовалъ по своему обыкновенію рѣшать свои проблемы въ умѣ, но химія отличалась отъ механики, и обойтись безъ опытовъ въ этомъ случаѣ было совершенно невозможно. Получивъ деньги, Воробейчикъ задумалъ устроить небольшую мастерскую и осуществить нѣкоторыя изъ своихъ соображеній относительно сплава металловъ.

Какимъ образомъ Бальцеръ пронюхалъ о новыхъ планахъ Воробейчика, совершенно невозможно сказать, но три мѣсяца тому назадъ, въ одну изъ своихъ поѣздокъ въ Нью-Іоркъ, онъ зашелъ къ нему и съ своей обычной безцеремонностью предложилъ ему устроить мастерскую у себя въ Ноксвилѣ.

— А вамъ какой интересъ? — спросилъ Воробейчикъ и выругался нехорошимъ словомъ.

— Вы выдумаете, а я продамъ! — откровенно сказалъ Бальцеръ.

Воробейчику понравилась безцеремонность Ноксвильскаго авантюриста.

— Хорошо, — сказалъ онъ, — по крайней мѣрѣ я знаю, съ кѣмъ я имѣю дѣло!

Теперь онъ пріѣхалъ въ Ноксвиль столько же для праздника, сколько для того, чтобы осмотрѣть мастерскую Бальцера. Онъ нашелъ своего будущаго партнера, занятаго самостоятельными опытами надъ тѣми же самыми вопросами.

Бальцеръ дѣйствительно много понималъ въ различныхъ отрасляхъ желѣзнаго дѣла. Онъ постоянно возился съ разными мелкими усовершенствованіями и имѣлъ даже два или три патента, которые не безъ успѣха примѣнялъ въ своихъ мастерскихъ. Въ послѣдній годъ онъ тоже перешелъ къ сплавамъ металловъ, но у него не хватало теоретическихъ знаній и научнаго воображенія, и помощь Воробейчика являлась для него очень кстати. Въ техническихъ вопросахъ онъ былъ гораздо опытнѣе Воробейчика и могъ принести ему существенную пользу своимъ практическимъ знаніемъ. Въ общемъ, они могли составить прекрасную компанію для научно-прикладныхъ работъ, съ большой надеждой на успѣхъ. Въ концѣ концовъ, разумѣется, слѣдовало ожидать, что всѣ денежныя выгоды останутся на сторонѣ Бальцера, какъ онъ и похвастался при первой встрѣчѣ съ инженеромъ.

Коробочная фабрика помѣщалась въ томъ же зданіи. Комитетъ выстроилъ такіе большіе корпуса, что Бальцеръ со всѣми своими затѣями не могъ занять всего помѣщенія. Лѣвая половина осталась пуста, и когда затѣялось новое маленькое предпріятіе, комитетъ отвелъ ему свободное мѣсто. Бальцеръ не только не протестовалъ, но на свой счетъ воздвигнулъ внутреннюю стѣнку, отдѣлившую новую фабрику отъ его сложныхъ предпріятій. Это было черезъ нѣсколько мѣсяцевъ послѣ полученія выкупныхъ платежей отъ трёста.

Коробочная фабрика въ сущности была совсѣмъ маленькой мастерской. У двухъ большихъ столовъ сидѣли десятка три молодыхъ дѣвушекъ и дѣвочекъ и рѣзали, прилаживали и склеивали узкія полоски картона. На столѣ лежали листы картона, цвѣтная бумага и этикетки для обклейки и стояли мисочки съ съ клейстеромъ. Подъ столомъ лежали цѣлыя груды обрѣзковъ.

Коробочная фабрика была основана Блацкимъ, однимъ изъ румынскихъ эмигрантовъ, который пріѣхалъ въ Ноксвиль съ огромной семьей, состоявшей изъ одиннадцати дочерей. Нѣкоторыя изъ нихъ были такъ малы и тощи, что даже Абрамовичъ отказался принять ихъ въ свой рабочій домъ.

Жалованья старика не хватало, чтобы прокормить всю эту ораву. Онъ сталъ искать для своихъ дочерей домашней работы и получилъ отъ Абрамовича заказъ коробокъ для укладки платья. Черезъ полгода онъ пришелъ къ убѣжденію, что клеить легче и выгоднѣе, чѣмъ подпрыгивать съ утюгомъ у гладильной доски, и основалъ свое дѣло. Это было три года тому назадъ, и теперь дѣло его значительно расширилось. Ноксвильскихъ заказовъ отъ Когана и Блюменталя уже не хватало, и Блацкій главную часть работы исполнялъ для папиросныхъ фабрикъ въ Филадельфіи. Впрочемъ, одиннадцать собственныхъ дочерей до сихъ поръ составляли главный рабочій контингентъ. Со стороны Блацкій принималъ охотнѣе всего дѣвочекъ, которымъ не было мѣста ни въ какой другой фабрикѣ Ноксвиля. Его рабочій день былъ дольше всѣхъ, а заработная плата ниже, какъ и полагается полукустарному предпріятію.

На порогѣ мастерской Воробейчикъ вдругъ остановился и какъ будто задумался. Дѣвушка, шедшая сзади, тоже остановилась, подождала немного и потомъ съ недоумѣніемъ посмотрѣла на инженера. Она не имѣла никакого понятія о его странностяхъ и недоумѣвала, почему онъ стоитъ на самомъ порогѣ.

— Двѣ части хрома, — заговорилъ, наконецъ, инженеръ, — и двѣ съ половиной части никкеля. Сила сопротивленія равна двумъ и двумъ пятымъ! — А вы зачѣмъ здѣсь? — обратился онъ вдругъ къ молодой дѣвушкѣ. — Васъ вѣрно подослали?

— Я сама пришла! — сказала дѣвушка, не понимая вопроса. Она думала, что онъ спрашиваетъ, кто послалъ ее на фабрику Бальцера.

— Нѣтъ, я знаю! — сказалъ Воробейчикъ. — Она подослала васъ, мадамъ Копянъ.

Онъ произнесъ съ невыразимой ненавистью имя своего соперника, которое стало именемъ его бывшей невѣсты.