Томминокеры

– Мы прорабатываем две-три версии… – Его широкая улыбка заметно поблекла, глаза забегали, а на следующее утро в палату снова наведалась детский психолог – полная женщина с иссиня-черными волосами.

Первым делом она осведомилась, где родители мальчика.

– Разыскивают пропавшего младшего сына. – Эв надеялся отбить у нее охоту к дальнейшим расспросам, но ошибся.

– Позвоните им и скажите, мне тут нужна помощь в поисках старшего.

Родители появились, однако толку от них было очень мало. Оба сильно переменились и сделались на себя не похожи. Врач тоже это почувствовала и после первых же заданных вопросов начала невольно от них отстраняться. Эв кожей ощутил ее отвращение и испуг. Он и сам с трудом удерживался, чтобы не вскочить и не выбежать из кабинета. Ловить на себе их пристальные нечеловеческие взгляды было все равно что попасть под вражеский прицел.

Женщина в клетчатой блузке и полинялых джинсах когда-то приходилась старику родной дочерью, она даже выглядела похоже, но превратилась в кого-то другого. Она уже была как будто мертва.

Больше психолог речь о родителях не заводила.

С тех пор она заходила еще два раза. Сначала – в субботу, после взрыва Хейвенской ратуши.

– Чем его дома кормили? – резко спросила эта полная женщина.

Эв сидел у окна, разомлев на солнышке, и почти клевал носом. Вопрос застал его врасплох.

– Что?

– Чем его дома кормили?

– Ну… обычной едой, как всех.

– Сомневаюсь.

– Зря, – ответил старик. – Я-то знаю, я сам у них часто ужинал. А почему вы спросили?

– Потому что у Хилли выпало десять зубов, – отрезала она.

7

Эв крепко сжал кулак, забыв об артрите, и, несмотря на глухую боль, сильно стукнул себя по колену.

«Что ты теперь будешь делать, старик? Дэвид пропал, и было бы легче сейчас убедить себя, что его уже нет в живых, правда?» В самом деле. Так было бы проще. Печальнее, но проще. Вот только дед никак не мог поверить в смерть внука. В глубине души он не сомневался: тот еще жив. Или выдавал желаемое за действительное? Нет-нет, с Эвом частенько такое случалось раньше, и он в состоянии отличить одно от другого. В голове мощно вибрировало чувство: Дэвид жив. Он потерялся, ему грозит гибель, да, скорее всего… Но мальчика еще можно спасти. Если только… «Если только ты сумеешь додуматься до чего-нибудь дельного. И если твое решение окажется правильным. Слишком мало шансов для старого пердуна, который все чаще ходит с пятном у ширинки, потому что не успевает добежать до сортира. Слишком, слишком мало шансов».

Поздно вечером в понедельник Эв пробудился от дремы, дрожа, в палате Хилли. Сиделки уже привыкли к нему и смотрели сквозь пальцы, если старик задерживался дольше положенного. Эву приснился кошмарный сон. Он оказался в каком-то темном и каменистом месте. Островерхий горный хребет словно вгрызался в черное небо, усеянное холодными звездами. Пронизывающий ветер завывал и скулил в тесных скалистых ущельях. Под ногами расстилалась большая равнина, залитая звездным светом. Сухая, холодная и безжизненная. Зигзаги огромных трещин делали ее похожей на бескрайнюю площадь, вымощенную каким-то безумцем. Откуда-то доносился тонкий голосок Дэвида: «Дедуля, помоги, дышать больно! Дедуля, помоги, дышать больно! Помоги! Я боюсь! Это был плохой фокус, Хилли меня заставил, а теперь я не могу вернуться домой!»

Старик резко выпрямился и посмотрел на старшего внука, весь обливаясь потом. Соленые ручейки стекали по лицу, как потоки слез.

Эв поднялся, приблизился к спящему мальчику и наклонился.

– Хилли, – произнес он уже далеко не в первый раз, – где твой брат? Где Дэвид?

Внезапно глаза внука открылись, и Эверетт похолодел от этого мутного, невидящего взгляда слепой сивиллы.

– На Альтаир-четыре, – бесстрастно, с безупречной отчетливостью проговорил Хилли. – Дэвид на Альтаир-четыре, и томминокер стучится к нему в квартиру.

Через мгновение веки сомкнулись, и мальчик опять крепко спал. Эв надолго замер возле кровати с посеревшим лицом.

А потом его начала бить дрожь.

8

Родной город изгнал его прочь.

Если Рут Маккосланд можно назвать душой и совестью Хейвена, то Эв в свои семьдесят три (сохранив куда больше разума, чем ему в последнее время казалось) служил ему памятью. За долгую жизнь мистер Хиллман успел очень многое повидать и еще больше услышать; а слушателем он всегда был превосходным.

В тот вечер, возвращаясь из больницы, он заглянул в книжную лавку, чтобы купить атлас Мэна – сборник больших карт, показывающих штат аккуратными кусочками по шестьсот квадратных миль. Пролистав атлас до двадцать третьего разворота, Эв нашел Хейвен. Кроме того, он зачем-то купил в лавке циркуль и теперь, не отдавая себе отчета, что делает, заключил город в круг. Игла, разумеется, воткнулась не в Хейвен-Виллидж, ведь тот находился на отшибе.

Дэвид на Альтаир-4.

Дэвид на Альтаир-4, и томминокер стучится к нему в квартиру.

Эв хмуро смотрел на карту с начерченным кругом, размышляя над словами Хилли и над тем, имелся ли в них хоть какой-нибудь смысл.

«А карандаш-то надо было красный брать, старина. Хейвен пора обводить этим цветом… Причем на всех картах».