"Тонкая линия. Осколки судеб".

- Не вини себя слишком, Юки! Сбежав, ты спас жизнь себе и Никите, - выразил свое несогласие Акутагава. – Окажись вы с Никитой в действительности в руках Ива тогда, то он бы прикончил вас во имя мести мне. Он всех нас хотел убить!

Сказав это, он ушел к окну и, открыв его снова, закурил. В палате некоторое время висела тишина, им двоим нужно было успокоиться. Акутагава выкурил сигарету и, подойдя к больничной кровати, оперся на ее спинку руками, не спуская глаз с Юки.

- И ты отправился с Настой с ним навстречу? – чуть позже нарушил молчание тот.

Акутагава снова утвердительно кивнул.

- Что там произошло?

- Как я сказал, Ив собирался убить нас. Мы явились в его ловушку, чтобы спасти тебя и Никиту – но Ив заявил, что убил вас сразу после того, как похитил. Наста его застрелила… Однако перед смертью Ив успел взорвать здание, в котором мы находились, ко всем чертям… Мы с Настой оказались погребены под обломками дома. Но нас откопали. К счастью, меня и Насту только слегка потрепало.

Юки встретился с ним взглядом, чувствуя, как слезы опять подступают к глазам:

- Значит, Ив мертв?

- Да… Хотя мне трудно было в это поверить, - мужчина пожал плечами, – после всех его фокусов…

Юки вытер слезы, с трудом переводя дыхание.

- А Наста? Где она?

- После всего, что произошло, она осталась со мной, руководила моей службой безопасности. Потом Наста заболела, у нее обнаружили рак. Недавно она умерла, - в голосе Акутагавы появилось сожаление. – Я заботился о ней до последнего ее вздоха. Наста была хорошим другом.

Мужчина на больничной кровати отвел взгляд и начал кусать губу.

- На записи ты угрожал ее убить, если Ив тронет меня…

- Ты намекаешь, что я вру о том, как умерла Наста? – прищурился Акутагава.

Тот красноречиво промолчал.

- Что ж, я понимаю твои сомнения. И, признаюсь тебе, я думал о том, чтобы прикончить ее, после того, как нас выкопали из-под завалов, - мужчина произнес это бесстрастно. – Но, говоря объективно, Наста уже отплатила за свою ошибку кровью – кровью брата. Она любила Ива и, несмотря на это, убила его. Она так же, как и я, потеряла ВСЁ. Поэтому я оставил ей жизнь – ведь, если подумать, жить дальше с чувством невосполнимой потери куда мучительнее, чем просто умереть. Уж я-то знаю это не понаслышке! Поверь мне, Юки, я абсолютно честен сейчас.

Юки поверил ему, что-то в голосе Акутагавы подсказало ему – тот говорит правду.

- Я верю, - выдохнул он, чувствуя, как тает его сердце. – Верю.

Акутагава, не скрывая своего волнения, бросился к нему и принялся целовать его.

- Прости меня! Прости, что не поверил тебе тогда… - шептал Юки прерывисто.

- Я тоже виноват! Я не должен был скрывать тебя факт существования Никиты! – мужчина уткнулся носом во впадинку на его шее. Следующие слова он произнес одновременно и умоляюще и требовательно: - Давай пообещаем друг другу, что будем верить друг другу всегда! И не важно, кто и что будет утверждать! Не важно, что произойдет! Важны только мы с тобой, слышишь?! Я клятвенно обещаю, что твое слово для меня всегда будет важнее всего в этом мире, - Акутагава поднял голову и заглянул Юки прямо в глаза, - а мое слово для тебя тоже станет важнее всего на свете! Обещай мне!

- Я обещаю… Обещаю! – ответил Юки порывисто.

- Отныне никто не сможет встать между нами! – в голосе Акутагавы зазвенела сталь в эту секунду. – Никто!..

- Я люблю тебя, - Юки сказал это так, словно признавал свою капитуляцию: - Я любил тебя. Я люблю тебя. И я буду тебя любить. Всегда! Всегда…

Его признание заставило лицо возлюбленного озариться светом, идущим изнутри – словно в душе Акутагавы зажегся некий божественный огонь.

- Я тоже! Тоже любил, люблю и буду любить! – промолвил он, задыхаясь от счастья. Продолжая обнимать Юки, мужчина проговорил: - Теперь все дурное позади! Пусть прошлое останется в прошлом. Мы принадлежим друг другу – и этого ничто не изменит! Теперь все у нас будет хорошо…

Внезапно какая-то мысль пришла в голову Акутагаве, он серьезно взглянул на Юки:

- Я хочу от тебя ребенка, - сообщил он.

От изумления Юки даже не нашелся, что сказать в ответ на это.

- Ты против? – неправильно истолковал его молчание тот.

Этот вопрос озадачил Юки еще больше:

- Я? Против?.. Да я не понимаю, что ты имеешь в виду, Акутагава! Ты хочешь от меня ребенка?

- Да.

- Я мужчина! Я при всем желании не смогу забеременеть.

Его недогадливость развеселила Акутагаву, он снисходительно рассмеялся.

- Господи, какой ты наивный! Я говорил не об этом! Мы найдем подходящую суррогатную мать и она выносит твоего ребенка.

Юки, все еще пребывая в ступоре, недоуменно пробормотал:

- Я никогда не думал о том, что завести ребенка…

- Ну так пора об этом задуматься, как считаешь? - улыбнулся Акутагава с долей бесстыдного желания.

- Я… Я не знаю… Никогда не думал, что услышу от тебя нечто подобное! - тот, чувствуя смущение, неловко заерзал в капкане его объятий. - Зачем ты просишь об этом? Ведь у тебя уже есть сын и дочь!

Акутагава прижался своим лбом к его лбу и выдохнул:

- Я хочу держать на руках ребенка, у которого будут ТВОИ ГЛАЗА.