"Тонкая линия. Осколки судеб".

Его чувства для Адели Харитоновой никогда не являлись секретом, но уделом Никоса стала отнюдь не роль любовника, а роль самого близкого друга и советника. Она советовалась с ним во всем, без исключения: даже выбирая себе мужа, чтобы заключить выгодный династический брак, Адель опиралась на мнение Никоса. На протяжении многих и многих лет он вынужден был безропотно наблюдать за ее бесконечными романами с разнообразными красавчиками из эстрадной и спортивной элиты. Он никогда не роптал на судьбу, ведь, в конце концов, все те мужчины как приходили, так и уходили, сменяя друг друга – а он, Никос, был незаменим.

Годы шли, Адель и Никос состарились подле друг друга. Их жизни неумолимо клонились к закату, однако это нисколько не умоляло любовного пламени в сердце Никоса – он любил ее так же сильно и беззаветно, как и в дни их далекой юности. Княгиня, обладая натурой рациональной и жесткой, почти никогда не позволяла себе слабости признаться, насколько она нуждается в Никосе. Впрочем, он и не нуждался в признаниях, ему и так было это прекрасно известно. Вместе с ней – тогда, под обломками разрушенного небоскреба - умер и свет в его сердце, Адель забрала с собой пламя его любви…

Несмотря на всю боль и скорбь, Кропотов никак не показал своих чувств в тот момент, когда ему стало известно о гибели княгини в «Георгиевской звезде». Приняв лошадиную дозу успокоительных препаратов, он продолжил работать – но уже на Наталию Харитонову, унаследовавшую достояние своей бабушки. Его к этому обязывало слово, данное им еще при жизни Адели: он пообещал, что станет наставником Наталии в случае смерти княгини. И он никак не мог нарушить данного слова.

«Прости меня, Адель! Прости…» - в который раз прошептал старик обескровленными губами.

Он был настолько погружен в себя, что и не заметил, как за его спиной открылась дверь кабинета, пропуская нежданного визитера. Только когда на рабочий стол со стуком упал какой-то предмет, Никос Кропотов, вздрогнув, обернулся.

Он ожидал увидеть Жанну, заглянувшую справиться о его здоровье, но никак не того, кто в действительности оказался перед ним! Еще больше его потрясло то, что лежало на столе: в заляпанном кровью пластиковом пакете, столь небрежно брошенном на его стол, лежала отрезанная голова Наталии.

- Приношу извинения за столь бесцеремонное вторжение, господин Кропотов, - холодно усмехнулся Кир, возвышаясь над стариком. – Вижу, вам уже сообщили о трагической смерти вашей драгоценной подопечной. Держу пари, сейчас вы сидели и проклинали на чем свет стоит Акутагаву Коеси! Поэтому-то мне и пришлось отрезать ей голову - иначе как бы я доказал, что ее убил я, а не наемник Коеси?

Сказав это, молодой человек уселся в кресло напротив остолбеневшего Никоса Кропотова. Дожидаясь, пока к старику вернется дар речи, он достал из кармана кожаной куртки сигареты и неспешно закурил. Выглядел он чрезвычайно уверенным в себе. Его голова была повязана черной банданой, что вкупе с трехдневной щетиной, придавало его виду авантюрности.

Наконец, Кропотов овладел собою, направив все ресурсы своего ума на тщательный анализ сложившейся ситуации. После того, как Никита внезапно оказался в руках Акутагавы, судьба Кира оставалась неизвестной. Равным образом Кропотов предполагал, что Кир или предал Наталию, или же погиб от рук наемников Коеси. Что же означает его появление сейчас, да еще и с признанием в убийстве княжны?.. Бросив внимательный взгляд сначала на обезображенную женскую голову в пакете, затем на Кира, Кропотов заговорил сухим и подчеркнуто деловым тоном:

- Ты убил Наталию Харитонову. И что дальше? Явился убить меня?

Снисходительная улыбка тронула красивые губы Кира:

- Если бы я хотел убить вас, то не стал бы тратить время на разговоры.

- Тогда зачем ты пришел?

- Я хочу получить все то, что принадлежало Наталии – деньги, могущество, словом, ВСЁ.

Брови Кропотова удивленно взлетели вверх, и он даже саркастично хмыкнул в ответ:

- Ты, видно, совсем повредился умом! С какой стати?..

- С такой, что я знаю правду о своем происхождении – я внук Адели Харитоновой, сын ее дочери Антонины. Более того, я знаю о секретном завещании на свое имя, которое княгиня составила его втайне от вас, - парировал Кир. – И, согласно этому завещанию я становлюсь опекуном ее сына Никиты. Все это мне рассказала княгиня еще тогда, когда я учился в спецшколе.

Такое известив вновь принудило Кропотова онеметь от изумления.

- Не верите мне – свяжитесь с ее доверенным юристом в Австрии. Теперь, когда Наталия мертва, он обязан будет сообщить о завещании публично, - продолжал тем временем молодой человек, задумчиво глядя на сизый табачный дымок, медленно поднимающийся от сигареты к высокому потолку.