"Тонкая линия. Осколки судеб".

Кир выпрыгнул из фургона и, подавляя неосознанное желание сглотнуть слюну, словно нашкодивший школьник перед учителем, посмотрел на того, кто его ожидал вместе с группой Альфа. Ив, в свою очередь, смерив его пристальным взглядом, произнес приветственно:

- Рад тебя видеть. Я уж думал, что ты позабыл обо мне.

За всё то время, пока Кир жил на свете, его жизнь переламывалась четырежды.

В первый раз перелом произошел тогда, когда его забрали у приемных родителей и увезли в Россию. Тогда Кир оказался вырван из лона, как он считал, своей семьи – и сброшен в глубины ада, коим являлась спецшкола. Все, что он знал и любил оказалось отрезано от него. Даже он сам перестал быть хозяином себе, а стал игрушкой в руках Владлена Панова.

Второй перелом случился в момент, когда Адель Харитонова сообщила ему, что она его бабка – тем самым дав надежду на вызволение из ада – а затем эту надежду безжалостно уничтожила. Кир не мог простить княгине предательства. Тогда он окончательно уверился в то, что никто извне не сможет ему помочь, и что надеяться на чудесное спасение – непростительная слабость. Тогда у него в душе остались только испепеляющая ненависть и жажда мести.

Третий перелом настиг Кира в момент его первой встречи с Настой. Именно тогда в его душе поселилась не только черная ненависть ко всему окружающему миру, но и любовь - пусть не самая светлая, не самая невинная, не самая альтруистичная, но все же любовь. Эта любовь придала его существованию новый оттенок – ведь ему казалось, будто он обретет счастье, если добьется взаимности Насты. Он убедил себя в этом, он свято в это верил. Мечты о Насте давали его душе возможность свободно парить в грезах, в то время как его бренное тело пребывало в неволе.

Думал ли Кир, после того как освободился из оков ненавистной спецшколы, что когда-нибудь его жизнь переломится снова?.. Нет, он полагал, что время, когда судьба могла сбить его с ног и переломить хребет через колено, осталось далеко позади. Как же он ошибался!

В четвертый раз его жизнь переломилась с появлением Ива. Ива, которого Кир считал погибшим. Ива, чей образ был для него примером для подражания, пока он учился в спецшколе. Ива, чьи глаза были такими же невероятно зелеными, как у Насты… И переломом стал не страх смерти – в конце концов, Кира тренировали смотреть в лицо смерти, превозмогая эмоции – переломом стало то, что Ив сохранил ему жизнь.

Кир никогда не забудет, как Ив, играючи расправившись с ним, сказал ему:

- Бедняжка моя, тебе так хотелось, чтобы я отправился на тот свет! Ты правда полагал, будто я могу так глупо отдать концы? Уж ты-то обязан понимать, как важно удостовериться в смерти врага.

Невзирая на свое безнадежное положение, Кир усмехнулся в ответ:

- Поверь мне, в следующий раз я сделаю все как следует!

- Да ну?.. – ответил Ив так ласково, что у Кира против воли пробежал озноб по телу.

Зеленоглазый мужчина железной хваткой сдавил его горло и занес над ним нож. Хватка сразу же перекрыла доступ кислорода в легкие, и Кир словно бы со стороны услышал свои собственные хрипы, доносящиеся из гортани. Ив помедлил, желая, чтобы он начал задыхаться, а затем острым кончиком ножа начал разрезать кожу на лбу своей жертвы. Кир инстинктивно дернулся, почувствовав боль, но Ив только усилил свою хватку.

- Не надо дергаться, а то получится не так красиво, - усмехнулся при этом зеленоглазый мужчина.

Закончив резать Кира, он немного отстранился назад, любуясь делом рук своих, а затем наотмашь ударил того – так, что Кир снова погрузился в бессознательное состояние. Но за темнотой беспамятства последовала не смерть, а возвращение в мир живых. Кир пришел в себя в каком-то старом деревянном доме, стены которого источали почти невыносимый запах плесени. Голова просто раскалывалась, все тело саднило от боли, а веки с трудом разлепились из-за крови, которая залила его глаза из раны на лбу.

Его руки и ноги по-прежнему были туго связаны стяжками. Он лежал скрючившись на полу в комнате, в которой из мебели был только старый стул, стоявший у противоположной стены. В помещении было сумрачно, через щели заколоченного досками окна пробивалось несколько узких полосок солнечного света. Кир, несмотря на дискомфорт в затекших конечностях, заставил себя подняться и сесть.

Сколько времени он был без сознания? В голове все путалось, Кир потерял ощущение времени – вполне могло быть, что прошло всего полчаса, а может все пять часов. Опять появилась тошнота. Он попытался ослабить стяжку на запястьях, но эта затея закончилась ничем. Тогда Кир стал осматриваться по сторонам, ища какой-нибудь торчащий острый гвоздь или крючок, при помощи которого, при известной сноровке, можно попробовать перепилить или растянуть стяжку.

Старая, покрытая облупившейся белой краской дверь, со скрипом распахнулась, и на пороге появился Ив.