"Тонкая линия. Осколки судеб".

Мамоко налила себе немного чая в чашку и, не отвлекая мужа, присела рядом за стол. Ей нравилось просто находиться рядом с ним, наблюдать за тем, как он делает что-то совершенно обыденное – и ощущать в этой обыденности необыкновенное очарование. Они женаты уже полтора года, но она до сих пор теряла самообладание, стоило только ей уловить легкий аромат мужского одеколона, исходящий от его кожи. И это просто от того, что он сидел рядом с ней! Что же с ней творилось, когда они оказывались наедине, за закрытыми дверями спальни! Она плавилась в его объятиях, забывая, кто она, как ее зовут, забывая свое прошлое и будущее, превращаясь в жидкий огонь страсти. Ее любовь к нему была подобно урагану, который она тщательно охраняла в своем сердце – никогда она не предполагала, что смертный человек может быть так счастлив, как была счастлива она!

Телефон Акутагавы зазвонил, отрывая его от завтрака. Выслушав того, кто ему звонил, он ответил: «Скоро буду» и поднялся из-за стола. Мамоко не докучала ему вопросами о том, кто и почему звонил – если б муж посчитал, что ей нужно знать, он бы поставил ее в известность, в противном случае это не ее дело. Она позвала няню, приняла у нее с рук дочь и вместе с ней проводила Акутагава до выхода.

- Удачного рабочего дня, дорогой! - она подарила мужу целомудренный поцелуй в щеку.

Тот, в свою очередь, наградил поцелуем их дочь Хину.

- Буду скучать, - шепнул Акутагава жене на прощание, и вышел на крыльцо, где его ожидали телохранители.

Мамоко решила вернуться в столовую и более плотно позавтракать. Она всегда так делала: с раннего утра суетилась, стараясь угодить мужу с завтраком, и только после проводов уделяла время себе. Снова отдав дочь на попечение няньки, Мамоко устроилась за столом в столовой, позволив предупредительной прислуге позаботиться о завтраке.

Нравилось ли ей чувствовать себя хозяйкой в огромной вилле? Конечно, нравилось!

Не кривя душой, Мамоко признавалась себе, что ее крайне раздражала «мама Фынцзу» - так обращался к экономке Акутагава! – поскольку даже после свадьбы Мамоко и Акутагавы властная старуха вела себя так, будто это она была тут полноправной властительницей! И ее поведение Акутагава одобрял! Мамоко приходилось подстраиваться под порядки, заведенные на вилле Фынцзу, как приспосабливается невестка под законы свекрови. Мамоко ни словом, ни делом не намекала мужу, что ее обижает тот факт, что всем командует огромная крикливая китаянка – ведь хорошие жены никогда не огорчают мужей жалобами! – она терпела и ждала того момента, когда у нее появится возможность проявить себя в своем собственном доме. И дождалась! Теперь она сама устанавливает здесь порядки.

Впрочем, пока что Мамоко не успела здесь все переделать так, как ей казалось удобным – например, ей категорически не нравилось, что четвертый этаж виллы был необитаем.

Когда после свадьбы она начала осваиваться в своем новом доме, то узнала, что самый последний этаж запечатан – лифт не поднимался на этот уровень, а дверь, ведущая туда, заперта на замок. Фынцзу на все расспросы Мамоко неизменно отвечала, что, будучи холостяком, Акутагава жил на четвертом этаже, но после свадьбы решил оставить холостяцкое логово и обустроить семейное гнездышко этажом ниже. Вот почему супружеские апартаменты и детская комната находились на третьем этаже. Впрочем, эти объяснения не удовлетворяли Мамоко. Ей казалось странным, что четвертый этаж – самый комфортабельный из всех, из окон которого открывался чудесный вид на парк – не просто пустует, а словно бы упорно игнорируется Акутагавой! Если ты просто не хочешь жить наверху, зачем блокировать кнопку в лифте и запирать дверь на этаж?..

Женская интуиция подсказывала Мамоко, что за подобным мужским поведением обязательно должна стоять некая тайна. Акутагава слишком логичен, слишком рационален для того, чтобы совершать столь странные и необъяснимые действия. Быть может, он что-то прячет на четвертом этаже? Что-то такое, чего не должна видеть она, его жена?.. Мысль об этом не давала ей покоя!

Она находилась на третьем месяце беременности, и из-за гормонов не могла как следует контролировать свое психологическое состояние. Ее душило любопытство! И она решилась все-таки проникнуть наверх, чтобы удовлетворить его. Ключи от всех дверей хранились у Фынцзу, и после нескольких неудачных попыток, Мамоко все же удалось их стащить. Пользуясь тем, что муж был на работе, она поднялась по лестнице и открыла двери, ведущие на четвертый этаж. Тот встретил ее пугающей тишиной. Она не сразу решилась пройти дальше, замерев в коридоре и прислушиваясь – вдруг раздастся какой-нибудь звук или голос? Случись это, она, наверное, в ужасе убежала бы… Но этаж был совершенно пуст. Пуст и мертв.