Тоомас Нипернаади

- А ты не находишь на берегу ни одной жемчужины? Все мечтаешь, надеешься — вдруг найдешь на берегу целую кучу жемчуга — волны вынесут их тебе с погибшего корабля. По многу раз в день бегаешь смотреть, не выбросило ли море долгожданное сокровище. Долго ли думаешь обманывать себя и жить пустыми мечтами? Не разумнее ли помириться с Яанусом?

- Не говори мне о Яанусе, - сказала Марет, - зачем ты запугиваешь меня этим человеком? А найти жемчуг — это не мечта, я в это твердо верю. Выносит же море на берег всякий мусор, обломки затонувших кораблей, почему бы когда-нибудь ему не выбросить и жемчуг, и другие сокровища? И я буду богатой и желанной, тогда даже  Нипернаади будет говорить со мной куда ласковее. Здесь, на берегу, я выстрою себе дворец, и тысячью сверкающих окон он будет сиять, как маяк, далеко в море. И тогда где бы ты ни был, все равно ты непременно приедешь взглянуть на это сверкающее море огней. И когда ты, ослепленный сиянием и роскошью, переступишь мой порог, я выйду к тебе навстречу и скажу: «Теперь ты останешься здесь старый матрос!»

Нипернаади взял руку девушки в свои руки, и в нем словно шевельнулся последний солнечный лучик с зимнего неба.

- Ты так прекрасна, - оживленно заговорил он, - и все же я не приеду к тебе. Старый матрос будет ждать тебя по ту сторону морей, океанов, далеко на севере, возле самого края света. Там, далеко на севере, затонул какой-то корабль, и волны выбросили на берег матроса. Правда, он уже постарел, морщины избороздили его лицо. И он живет в хижине из мха и белой бересты, а над его головой блистают звезды и лучится северное сияние. Он живет и ждет из года в год, живет и ждет. И вот однажды утром — гремят барабаны, трубят рога, он просыпается, с затаенным дыханием выбегает на порог своей хижины и видит: на арабских скакунах, верблюдах, которым нет числа, к нему движется лагерь знаменитой царицы Савской. Золотые щиты воинов сверкают на солнце, частоколом встают островерхие шлемы. И среди солдат, в паланкине из слоновой кости, на плечах дюжины черных рабов восседает сама царица, в блеске синих сапфиров, зеленых изумрудов и багровой яшмы, словно весеннее солнце. И старый матрос, ослепленный, падает ниц подле своей хижины, закрывает глаза рукой и восклицает: «Всемогущий Боже, дай продлиться этому сновидению, ибо невозможно, чтобы навестила меня царица Савская». Наступает вечер, войско разбивает шатры, зажигаются бессчетные огни, на кострах жарят вкуснейшие блюда. А царица восседает в своем паланкине и говорит...

- Кто эта царица? - перебивает Марет.

- Ты, конечно же, - отвечает Нипернаади. - Мы выходишь из своего паланкина и говоришь: «Мое войско отдыхает у горящих костров, может быть, ты хочешь взглянуть на мой лагерь и мои богатства? Смотри, шатры мои сотканы из шелка, злата Офира и красного ливанского дерева, щиты моих воинов из чистого золота - на каждый щит пошло шестьсот шекелей. Мои рабы носят шлемы, и на каждый шлем пошло три фунта золота. А посмотри на меня - не вскипает ли кровь в твоих жилах и не разверзается ли рот твоей в радостном вопле обо мне? Разве не схожа я с юной ланью или сочной гроздью с горных виноградников Энгеди? Разве не схожа я с источником в цветнике, колодцам с живой водой, которой страждут твои жаждущие губы?» Я взгляну на тебя и, ослепленный твоей красотой, отвечу: «Будь благословенна, прославленная царица Савская!» а твои губы вдруг задрожат, будто тронул их осенний ветер, в твоих бархатных глазах заблестит слеза и ты спросишь: «Неужели тебе и вправду больше нечего сказать мне?» И я поцелую край твоего одеяния, шитого жемчугом, и отвечу: «Люблю тебя, всю свою жизнь я любил тебя, еще с тех пор, как ты была бедной девчонкой-рыбачкой на берегу Сирвасте!»

Марет вырвала свою руку и дрожащим голосом спросила:

- Как ты сказал — еще с тех пор, как ты была бедной девчонкой-рыбачкой в Сирвасте?

Но Нипернаади перевел взгляд на окно: шел пушистый снег и быстро покрывал берег!

- Ах, нет, - неожиданно расстроенно ответил он, - это всего лишь глупая сказка. Ты не царица Савская, а я не царь иудейский Соломон. Сколько тебе говорить, чтобы ты не ходила зря по берегу, не искала жемчуга!

Марет подошла к нему, погладила его волосы.

- Рассказывай дальше, Тоомас. Что же произошло, когда матрос сказал это?

Нипернаади поднялся с лавки и зашагал по маленькой комнатке.

- Нет, нет, - повторил он мрачно, - я уже не гожусь для фантазий, я буду рассказывать только то, что написано в Книге царств.

- Ты не хочешь рассказывать, что было потом? - капризно спрашивает Марет.

Нипернаади отворачивается от девушки и отвечает:

- Это ты можешь прочесть в библии, там же описан приезд царицы Савской к царю Соломону.

Он берет шляпу, выходит, а Марет хватается за библию.