Тореадор. Часть 2. Лаура

– Хозяин, нам надо переодеть сеньориту. Ее платье пришло в негодность. Нужна одежда. Прикажите принести мой мешок. Я надену на нее свою запасную рубашку. – Сабина скорчила страшную рожу.

Дона Алонсо передернуло, но он не стал ничего говорить, про себя решив, избавиться от этой уродины сразу по приезду домой. Открыв крышку огромного сундука, дон Алонсо стал вынимать оттуда различные платья и одежды. В ожидании Сантоса, он скупил на Тенерифе все самые красивые, с его точки зрения платья и наряды. При виде такого богатства у Сабины против воли вспыхнули глаза. Перебрав все, что было в сундуке, она отложила в сторону свободную нижнюю рубашку в виде кружевного балахона, остальное аккуратно сложила обратно. Покачав головой, Сабина опять потребовала свой мешок. Достав оттуда арабские шаровары и длинную до пят рубаху с разрезами по бокам, она быстро и ловко переодела Лауру, пока монах варил на огне какое-то снадобье, а дон Алонсо, выйдя за дверь, разговаривал с капитаном своего корабля. Поверх чудной одежды Сабина натянула на Лауру кружевной балахон. Девушка настолько исхудала за время своего похищения, что Сабина могла бы надеть на нее все платья, одно поверх другого. Когда дон Алонсо вошел, Сабина уже пыталась расчесать спутанные кудри спящей.

– Сеньор, Алонсо. – проговорил Густаво. – прикажите сварить для сеньориты крепкий куриный бульон. – Следующий этап лечения надо сопровождать небольшими порциями жидкой легкой пищи.

– Так она будет жить? – дон Алонсо вплотную подошел к монаху, задрав голову, недоверчиво посмотрел ему в глаза.

– Скорее всего, да. Если не наступит рецидив. Сейчас я приготовлю одно лекарство. Оно должно помочь избавить сеньориту от остатков яда. Будем молиться, чтобы ее сердечко выдержало. Следующие десять дней покажут результат.

– Помни, монах, твоя жизнь зависит от нее. Если сеньорита умрет, я велю забить вас палками до смерти и вышвырну за борт как шелудивых собак. А сейчас к вам приведут повара. Ему дана команда готовить все, что требуется…. Вас тоже будут кормить.

Дон Алонсо вышел на палубу, ему необходимо было взять себя в руки. Он не доверял монаху и совсем не верил ведьме (так он про себя называл Сабину). Но эти двое вели себя так, как он и ожидал, а Лаура продолжала оставаться без сознания, исключая короткие моменты пробуждения. Шел третий день пути, а ситуация оставалась такой же неопределенной. К дону Алонсо подошел капитан:

– Сеньор мы проверили весь корабль, чужаков не обнаружили.

– Я так и думал. Эта ведьма врет.

– Не совсем так. Вот уже два раза мы замечали пиратский бриг. Он идет по нашим следам.

– Ну, так уничтожьте его! – с раздражением приказал дон Алонсо

– Он не подходит на достаточное расстояние, оставаясь недосягаемым для наших орудий. Но есть еще одна странность – приставленные к пушкам канониры один за другим стали терять сознание ни с того ни с сего.

– Что они пьют и едят? Их не могли отравить?

– Мы сейчас это проверяем. Доктор в недоумении.

– Этот доктор! Он вообще хоть что-нибудь знает? Сеньориту не смог вылечить. Команда занемогла, он опять не знает, что делать. Идите и найдите тех, кто отравил ваших солдат. Я разберусь со всеми вами, как только мы окажемся в Мексике. Я никому не позволю дурачить меня! Вы еще узнаете всю силу моего гнева.

Капитан вытянулся по стойке смирно, потом поклонился и удалился с высокоподнятой головой, проклиная тот день, когда согласился на эту работу. Бешеный нрав дона Алонсо изрядно утомил Кристиана Бруни. Дон Алонсо постоянно вмешивался в дела капитана, требуя исполнять его необдуманные приказы. Капитану же каждый раз приходилось согласовывать свои решения с хозяином, доказывать и убеждать его в своей правоте. Наконец, его терпение лопнуло. И он дал себе слово переговорить с губернатором Кубы, где на верфях строились новые корабли.

Шел седьмой день пути. Теперь уже дону Алонсо было совсем не до Лауры. Большая часть солдат находилась в плачевном состоянии, некоторые уже и не поднимались на ноги. Доктор и сам занемог и слег в своей каюте. Густаво Пенья взял на пробу воду и вино из бочек и определил, что отрава находится не в них. Потом он проверил таким же образом муку и зерно, овощи и фрукты, и только гораздо позже миски и кружки, из которых ели и пили команда и солдаты. Здесь его ожидало открытие. Посуда, из которой ели канониры и мушкетеры была отравлена. Он сказал об этом дону Алонсо, продемонстрировав чашку со следами черной пены. Гневу дона Алонсо не было предела, повар и его помощники едва не поплатились головой. Теперь уже все, кто еще стоял на ногах, скрупулезно искали чужаков, ведь представить себе, что это делал кто-то из своих, никому даже не приходило в голову.