Торжествующий дух

30-го Июля. Понедельник. По случаю своего рождения Алексей назначен шефом 43-го драгунского Тверского полка и 262-го резервного Сальянского п[олка] и зачислен в списки 13-го драг[унского] Алек сандрийского полка. Приняли депутацию Самарского дворянства. — Она поднесла ему красивый складень. […] Мама прибыла из Гатчины через ¾ часа. В 4 ½ начался объезд прямо из дворца. Алексей ехал с Мамой, сидя на коленях Аликс.

Там же.

Свадьба моя была 30 апреля 1907 г. в церкви Большого Царскосельского дворца.[…] В августе Их Величества пригласили нас сопровождать их на «Штандарте» во время путешествия по финским шхерам. Тут случилось несчастье, трудно объяснимое, так как на «Штандарте» всегда находились лоцмана. Был чудный солнечный день. В 4 часа все собрались в верхней рубке к дневному чаю, как вдруг мы почувствовали два сильных толчка; чайный сервиз задребезжал и посыпался со стола. Императрица вскрикнула. Мы все вскочили. Яхту начало кренить на правый борт; в одну минуту вся команда собралась на левый борт и стали заботиться об Их Величествах и детях. Государь успокаивал всех, говоря, что мы просто сели на камень. Матрос Деревенько кинулся с Наследником на нос корабля, боясь разрыва котлов, что легко могло случиться. Моментально у правого борта стали миноносцы, конвоирующие яхту, и детей с их няньками перевели на финский корабль. Государыня и я бросились в каюты и с поспешностью стали связывать все вещи в простыни, мы съехали с яхты последние, перейдя на транспортное судно «Азия». Детей уложили в большую каюту, Императрица с Наследником поместилась рядом, а Государь и свита в каютах наверху. Всюду была неимоверная грязь. Помню, как Государь принес Императрице и мне таз с водой, чтобы помыть руки… На следующий день пришла яхта «Александрия», на которую мы и перешли и жили две недели очень тесно, пока не пришла «Полярная Звезда». На яхте «Александрия» Государь спал в рубке на диване, дети в большой каюте, кроме Алексея Николаевича. Напротив — Государыня, около нее — Наследник с М. И. Вишняковой. Я спала рядом на диване. Наверху в двух маленьких каютах помещались княжна Оболенская и адмирал Нилов. Свита, в том числе и мой муж, остались на финском корабле. Бедный «Штандарт» лежал на боку. День и ночь работали машины, чтобы снять его со скалы.

Танеева АЛ. (Вырубова). Страницы из моей жизни. Посвящается возлюбленной Государыне Александре Феодоровне // Русская Летопись. Издание «Русского Очага» в Париже. Кн. 4. Париж, 1922. С. 30–32.

Так отрадно было провести день именин Алексея на яхте среди моряков. […] Нилов с офицерами ему подарили мундирчик Гвардейского экипажа, который он надел на минуту после завтрака, но ни за что не хотел взять даже в руки треугольную шляпу.

10-го Окт. 1907 г. Петергоф

Письмо Государя Матери — вдовствующей Императрице Марии Феодоровне. ГАРФ. Ф. 642. Оп. 1. Ед. хр. 2330.

Так как живете во славе и питаете славу Великого Самодержавца нашего Алексея Николаевича. Ах! Какое глубокое слово и неоцененная цифра. Не глубокий ли это привет о таком юноше. Показывай ему маленькие примеры Божьего назидания, во всех детских игрушках ищи назидания. Резвиться ему побольше давай: пущай резвится на все — как видел он невестой украшенной Божью славу и Твой пример глубоко, глубоко останется в душе его Духовного назидания, п[аче] ч[аяния] из дивных дивный, премудрый мудрец сей юноша. Наша мать слава есть на небесах. Наш отец — в вышнем чертоге. Будем надеяться, что там наслаждение без усталости и радость неописанная и за все это есть благо главное любви, а во-вторых храм и причащение. Коли бы во всем полюбить, не возгордиться, и будем здесь в славе, и на небесах в радости. Конечно, враг лезет, что мы у высоких и высоки, но это его коварность.[…]

12 ноября 1907 г.

Телеграмма Г. Е. Распутина М. И. Вишняковой // Град Китеж. 1993. № 1(13). С. 45.