Тоскана, нарисованная вином

Таким образом, я вернулся к машине и покинул Монтепульчано. Солнце нещадно поджаривало все вокруг, потому ветерок, освежающий меня во время езды на Alfa Romeo с откидным верхом, был очень кстати. Удивительно, как медленно я стал ездить! Я ведь обожаю скорость, но в Тоскане я никак не могу разогнаться: мешают чудесные картины за бортом. А учитывая, что ехать мне всего минут двадцать, я хотел растянуть удовольствие.

В какой-то момент, посмотрев направо, я увидел такую живописную картину, что даже непроизвольно нажал на тормоз и съехал на обочину. От асфальтовой дороги вправо уходила недлинная аллейка из кипарисов, а в конце нее стоял небольшой дом, увитый плющом. Дом казался обветшалым, но крепким, хотя одна ставня, скрипя, раскачивалась на ветру. Мадонна, как живописно! Жаль, я не художник, иначе я приехал бы сюда с мольбертом. Но во мне зашевелилась моя творческая натура! Захотелось сделать словесное описание этому местечку, хотя оно никоим образом не соответствовало моему жанру.

Я дошел почти до самой калитки и остановился. Разумеется, на территорию я не собирался заходить, но тут я заметил рыжего кота, сидящего на крыльце рядом с алюминиевой мисочкой. Ступени поросли травой, а кое-где пробивались яркие полевые цветы. Кота явно разморило на солнце, потому что сидел он, прикрыв глаза, и задремывал. Картина была такой сказочной, что я не удержался и достал смартфон. Дом я потом еще сфотографирую на зеркалку, но кот на крылечке – это тот кадр, который не повторится, его надо ловить здесь и сейчас. Я просунул сквозь прутья свой телефон, чтобы ничего лишнего не попало в объектив, но задел калитку, и она скрипнула. Кот вздрогнул и раскрыл глаза. Они были огромными и зелеными. А я обнаружил, что калитка не заперта.

– Чао, – махнул я коту.

Он громко мяукнул и со всех ног бросился ко мне, будто увидел хозяина. Странное поведение. Подойдя ближе, он остановился в паре шагов и внимательно меня осмотрел, присев на каменной дорожке и обкрутив себя хвостом. Потом снова мяукнул, поднялся и, приблизившись, принялся тереться о мои ноги. Я опустился на корточки и провел рукой по его рыжей шелковистой спине.

Люди, конечно, странные существа. Особенно в тот момент, когда начинают разговаривать с незнакомыми котами, будто те разумные создания. И я, само собой, был одним из странных.

– Чао, Аранчино, – потрепал я его по мягкой голове. – Как поживаешь? Почему сидишь один, грустишь?

– Мяу… – явно пожаловался на свою нелегкую судьбу кот.

– Что ты говоришь? Хозяева куда-то уехали? – уточнил я и поднял голову. Может, я сижу тут и несу чушь, а у хозяев просто еще сиеста не закончилась? Но дверь казалась закрытой наглухо, даже заколоченной. – Да, я понимаю, тоскливо оставаться одному… Уж мне ли не знать… – хмыкнул я. – Но ты не переживай, они обязательно вернутся.

– Мяу, – сказал кот и посмотрел на меня с упреком, как на неразумного.

Интересно, что ему показалось глупым в моих словах? Если бы еще понимал чего…

Калитка качнулась от ветра, и я заметил табличку, прикрепленную к прутьям, а под ней – лист картона, подрагивающий на ветру. Что там было написано, я со своего ракурса разглядеть не мог, но мое любопытство, понятное дело, вмиг разгорелось, потому я приподнялся, вытянув шею и стараясь прочитать написанное. На керамической табличке с нарисованной гроздью винограда курсивным шрифтом было выведено «Fattoria «Collina Uvetta»»[1]. А на картоне, прикрепленном к прутьям проволокой, было написано маркером: «VENDESI[2]».

– Постой, твои хозяева что, насовсем уехали? – ошарашенно посмотрел я на кота. Тот ласково терся о мои ноги и мурлыкал. – Но как они могли тебя бросить? И чем ты питаешься?

– Мяу, – коротко ответил кот, будто хотел сказать, что это, в общем-то, пустяки, мышей словить не проблема. Потом он вдруг направился обратно к крыльцу и демонстративно уселся около своей миски. Я воспринял это, как приглашение подойти и посмотреть на безобразие, которое в ней творилось.

Я все еще не решался войти в калитку. Никогда нельзя на слово верить котам, тем более рыжим. Мало ли что они там намяукают, ведь у них на все свое мнение. Но кот смотрел на меня так призывно, что я поддался искушению. Опасливо озираясь по сторонам, я подошел к ступеням и заглянул в миску. Там была налита вода, а в ней плавала куча перьев. Конечно, я согласен, такую воду пить невозможно, но, скорее всего, наличие перьев в миске – проделки исключительно этой рыжей бестии.

– Хочешь сказать, что после того, как ты слопал несчастную птичку, тебе нечем ее запить? – неодобрительно посмотрел я на кота. – Хотел обвинить тебя в жестокости, но если тебе больше нечего есть… – смягчился я. – У тебя точно нет хозяев?

Кот продолжал смотреть на меня, не мигая, всем своим видом показывая, что мое недоверие или недопонимание его коробит. Я вздохнул и взял миску, вылил из нее воду, вытряхнул перья и развернулся к калитке.