Тосканский фьюжн

Затем несколько минут занимает видео подросших детей. И, наконец, восьмидесятые годы: юные Клаудиа, Софи, Витторио на дне рождения Орсины («кузине двадцать лет», – снова поясняет Вито и глаза его увлажняются. Воспоминания, записанные на пленку, могут растрогать даже самого сдержанного человека).

Джулии пятьдесят лет… И снова кадры с ее дочерьми, уже повзрослевшими.

Это был фильм о значимых событиях в жизни Джулии, в котором удалось с любовью и теплотой показать людей, ее окружающих, и в котором главными героями являлись ее дети, сестра, племянники, а не она сама. Антон несколько раз просил Вито остановить видео и разглядывал лица. Хороший монтаж. Красивые люди…

В фильме не было ничего такого, что могло бы спровоцировать убийство Джулии, явиться толчком или поводом к совершению преступления. Во всяком случае, ни Вито, ни Антон подобного не заметили. Наоборот, фильм казался очень добрым и трогательным.

Только одна мысль промелькнула у Антона: не хватает какого-то важного эпизода. С его точки зрения в сценарии акцентировалось внимание на важных фактах из жизни всей семьи Бенсо ди Ревель, и действие построено на биографических событиях. Но что-то не было упомянуто. Или кто-то не был упомянут.

Откуда взялось это ощущение недосказанности? Пока Антон не мог догадаться.

К тому же он все утро припоминал вчерашний разговор с Вито и никак не мог отделаться от мысли, что он пропустил нечто важное. Вито сказал что-то такое… такое, что зацепило. Но они так много вчера выпили, что Антону не удавалось сконцентрироваться и «поймать» это нечто. Какая-то фраза… Или даже слово. Он был уверен, что эта малость является значимой. Очень-очень важной!

Да что ж такое? Никак не получается вспомнить. Казалось, именно этой детали не хватало для разгадки. Для разгадки убийства Джулии.

К тому же оказалось, что Вито и Антон напрасно надеялись на помощь Луиджи. Он не захотел говорить ни о муже Джулии, ни о прошлом семьи вообще. За обедом Вито поднял эту тему. Невинный, на их взгляд, вопрос: «Что случилось с отцом Софи и Орсины», вызвал у Луиджи странную реакцию.

Сначала он просто ничего не отвечал. Молчал.

Витторио настаивал:

– Папа, ты не услышал, может быть, мой вопрос. Джулия не просто умерла. Ее убили. И убил кто-то из присутствующих в доме. Для того чтобы понять, кто это сделал…

– А зачем тебе знать, кто это сделал?

– То есть как это зачем? Мы ведь все под подозрением. Ты, я, даже Марко.

– Ну и что? Тебе станет легче, если ты узнаешь, что это, например, совершил, я? Или Софи? Или Клаудиа?

– Папа… Мне, конечно, легче не станет. Но ведь надо же знать правду.

– Правду? Правда в том, что в каждой семье есть свои скелеты в шкафу. И в нашей тоже. Я не хочу знать, кто это сделал. Понятно? И не хочу ворошить прошлое.

– Я никогда не задавал тебе вопросов о вашей с мамой жизни. И сейчас бы не задал. Ваше прошлое – это ваша жизнь, не моя. Мне-то как раз это совсем ни к чему. Однако Джулия убита. А я – адвокат по уголовным делам, если ты не забыл. И сейчас я вынужден заниматься убийством в собственной семье! – Вито повысил голос, пытался достучаться до отца, – а ты не хочешь мне помочь.

– Я просто ничего не помню. Это было очень давно. И я не думаю, что давняя история имеет хоть какую-то связь с этим проклятым убийством. Фабрицио погиб в автокатастрофе почти пятьдесят лет назад! Это, конечно, трагедия, но это когда было! Говорили, он превысил скорость. Несчастный случай… И мы тогда ничего не могли предотвратить. Он уехал из Флоренции, а мы остались… Я уже не помню, каким он был, ее муж. Джулия любила его. Она ведь даже не вышла замуж после его смерти! – он тоже почти кричал. Потом бросил на стол салфетку, которая лежала у него на колене, и встал из-за стола. – Спасибо. Я не голоден. Продолжайте без меня. Я не поеду к Джулии, езжайте сами. Я останусь здесь, с Марко. Только вечером отвезешь меня домой.

И вышел из-за стола. Пока он не ушел из гостиной, все молчали. Первым заговорил Марко.

– Ничего себе. Дед что-то вспылил. Ты с ним поосторожнее, па.

– Я что, обидел его чем-то? – Вито расстроился. – Ничего не понимаю. Нет уж, теперь я обязательно должен узнать, что случилось пятьдесят лет назад. Вечером позвоню Бьянки и Росси. Надеюсь, что они-то не будут закатывать истерики. Извини, Антонио, я не мог предвидеть такого отпора.

– Не извиняйся. Ему восемьдесят лет, Вито. И он очень удручен. Только представь: твоя мать в клинике, Джулия убита.

– Но у него есть дети, внуки. Он не один.

– Вито, ты прав. Но будь снисходителен к старости.

– Спасибо, друг мой. Я, конечно, сдерживаюсь, но отец, сам того не понимая, заинтриговал меня. Теперь я подниму все архивы, но узнаю правду.

– Может, ты не с того начинаешь?

– Да уж нет! Сейчас же дам задание моему детективу, пусть покопается в архивах. Мне самому некогда, как ты понимаешь.

Обедать они продолжали молча. Каждый обдумывал свои дальнейшие действия. А Антон… Антон, наконец, вспомнил, что вчера в рассказе Вито его зацепило. И помог в этом именно Луиджи!