Тот еще подарочек

Возможно, именно из-за этих сладостных воспоминаний мне в итоге не захотелось заказывать такси, и я предпочла возвращаться домой своим ходом, нетерпеливо дожидаясь, пока Наташка и Алена перейдут на свои ветки и оставят меня наедине со своими мыслями. Только вот теперь, опять оказавшись в одиночестве, я вновь ощущаю подкатывающий к горлу ком. Обиды и унижения не так быстро забываются, как того хотелось бы, поэтому последний день на рабочем месте тоже не дает мне покоя. Ледяной тон Володи, деловая и до предела напряженная атмосфера в офисе, осознание своего фиаско, ну и, конечно, последние слова шефа: «Все, Вероника Александровна, Вы свободны. Зайдите перед уходом в отдел кадров». И это все. Мы даже не попрощались, потому что он избегал встречи со мной, а я не искала встречи с ним.

Я кусаю губы и стараюсь разозлиться, чтобы не заплакать в общественном месте. Сегодня у меня легкий, но очень миленький макияж, и его совсем не хотелось бы портить. Только вот не уверена, что это убедительный аргумент для сердца, разрывающегося от боли. Чтобы отвлечься, пытаюсь поразмышлять о том, как же этот дерзкий преступник, Макс, вытягивает кошельки у своих жертв. Должно быть, его внешность ни у кого не вызывает подозрений — холеный, модный мальчик, не бедный на вид, ослепительно красивый и чарующе обаятельный. Мда… у жертв точно нет ни единого шанса его раскусить… Это сколько же человек он должен обирать и как часто, чтобы вести в столице жизнь беспечного студента? Стараюсь думать о нем как о преступнике, над которым постоянно висит угроза быть пойманным, пытаюсь прикинуть, что ему грозит, если кто-то поймает его с поличным, но только все равно все это не укладывается у меня в голове, я просто не могу думать о нем как о хладнокровном злодее. Может быть, я всего лишь сентиментальная глупышка, которая повелась на его красоту, нежность, страсть, но в особенности на это сердечко в сейфе и на цветы… но я все равно ничего не могу с собой поделать — я мысленно его оправдываю и я по нему скучаю… Теперь мне уже кажется, что даже сожженные свечи, и те в его пользу… В конце концов, черт бы с ними… Какой смысл коллекционировать то, что по своему определению предназначено огню? К тому же атмосфера в ту ночь действительно получилась сказочная…

Иду по заснеженным дворам и думаю о том, что завтра Новый Год, который собираюсь провести у родителей. Приедет моя старшая сестра с мужем и детьми, приедут папины братья и их семьи, еще будут мамины подруги с мужьями, итого гостей наберется человек пятнадцать, если не двадцать. Короче завтрашний день с самого утра будет суматошным, и я проведу его на кухне, а новогодняя ночь пройдет очень шумно, хотя и очень предсказуемо — традиционный стол, традиционные тосты, смех и визги детей, неожиданно появившиеся под елкой подарки в двенадцать ночи и телевизор где-то на заднем фоне. Вопросов о личной жизни, конечно же, тоже будет не избежать… Надеюсь, я не разревусь у всех на глазах, глядя на счастливые семейные пары… А сегодня нужно будет еще раз проверить списки подарков — не забыла ли я о ком-нибудь. Эти приятные хлопоты, да еще, пожалуй, украшенный к Новому Году город немного помогают настроиться на нужный лад.

В подъезде сразу достаю ключи, приветливо здороваюсь со встретившимися соседями и обмениваюсь с ними поздравлениями. В лифте внимательно разглядываю себя в зеркале: на удивление хороша, несмотря на все перипетии. Медовые волосы струятся шелковистыми локонами, щеки пылают от мороза, оливковые глаза, все еще влажные от постоянно наворачивающихся слез, блестят. Закусываю край нижней пухлой губки и верчусь во все стороны, сокрушаясь, что такой красотой сегодня больше никто не будет наслаждаться. Потом вздыхаю и осуждающе мотаю головой, пытаясь вытряхнуть из нее всякие глупости.

Пока вожусь с дверным замком, вдруг понимаю, что выпитый алкоголь все-таки возымел свое действие, потому что в теле наблюдается приятная слабость. Возможно, поэтому я совершенно потеряла бдительность, не смотрю по сторонам, не прислушиваюсь к посторонним звукам, не придаю никакого значения тому, что на лестничном пролете за моей спиной напротив моей квартиры не горит свет. Едва я успеваю приоткрыть дверь и вынуть ключи из замочной скважины, как кто-то большой и сильный налетает на меня сзади, одной рукой обхватывает за талию, стискивая железным кольцом объятий мои руки, другой зажимает мне рот, глуша рвущийся наружу крик ужаса. Когда меня проталкивают во тьму собственной квартиры, ноги у меня заплетаются, поэтому нападающий легко приподнимает меня над полом, пронося внутрь и, видимо, ногой захлопывает за собой дверь. Все это длится пару секунд, не больше. Я мычу и вырываюсь, сердце бьется где-то в горле, глаза широко распахнуты, в голове ни одной мысли — только паника, недоумение и парализующий лихорадящий страх.