Тот, кто меня купил

– И я по тебе скучаю, злюка мой, – целую его в лоб, глажу виски, отбрасываю отросшие волосы назад, касаюсь пальцами морщинок возле глаз. – С тобой как на вулкане.

В эту ночь мы спали, тесно прижавшись друг к другу, переплетаясь руками и ногами. Эдгар сжимал меня так крепко, словно боялся, что я убегу. И утром меня кольнула совесть: я ведь всё же собираюсь это сделать – удрать. Пусть ненадолго и не навсегда. Но всё же я промолчала. Не открылась.

– Подстрахуешь меня, – попросила я Ольку. Синицу бесполезно – сдаст с потрохами. А с Олькой есть шанс, что не сразу хватятся.

С утра мы уехали в университет. Через два дня последний экзамен – и каникулы. Почти свободны как ветер. Линке, правда, ещё придётся попыхтеть, но она неплохо справлялась: природный оптимизм и настойчивость брали верх. Пришла она в себя или затаилась – не понять, но держалась вполне прилично, особенно если учесть её интересное положение.

Я не хотела втягивать в свои дела Синицу. Эдгар, когда не в духе, мог сгоряча её припугнуть или надавить. Поэтому пусть лучше остаётся в неведении. Ольке я наплела с три короба, что хочу сделать Эдгару сюрприз, прошвырнуться по магазинам, чтобы никто не знал.

Собственно, с сюрпризом я не солгала. Со всем остальным и с совестью в том числе решила разобраться позже.

Я хорошо подготовилась. Сменила одежду в туалете и выскользнула через чёрный ход. Никто от меня подобной подлости не ждал. А я тряхнула стариной: в бытность моего сиротского существования удрать и скрыться было раз плюнуть. Я улизнула. Доехала до вокзала, села в маршрутку и потерялась. Отключила телефон.

Я совершила глупость, но собственная смелость ударила в голову. Я дышала свободой, и почему-то казалось, что вырвалась из клетки на волю. Наверное, постоянный контроль и два телохранителя рядом всё же действовали на нервы и угнетали. А тут – я вольная птица. Чувствовала я себя преотлично. Какое-то время.

Постепенно эйфория спала, монотонная езда наскучила. Наваливалась усталость. А ещё я не знала, что делать дальше, но решила не думать об этом, пока не доберусь до пункта своего назначения.

Маршрутки пришлось менять дважды. Время уходило, я опаздывала и нервничала всё сильнее. Когда наконец я доехала и вышла в богом забытом месте, растерялась до слёз. Я не знала, в какую сторону идти и что делать.

Меня страшила не дорога, а неизвестность. Спросить было некого. Я осталась одна «в чистом поле».

– Что называется, приплыли, – произнесла вслух, чтобы подбодрить себя.

– Таисия? – никогда я ещё не радовалась своему имени в чужих устах. К тому же, я узнала этот голос: чуть задыхающийся, высокий, мягкий.

Женщина шла ко мне с левой стороны. Спешила. Стремительная походка. Облако рыжеватых волос над головой. Только по нему я могла бы узнать её: совсем как у Насти. Но было и кое-что другое, что позволяло безошибочно сказать: да, она мать Эдгара.

Глаза. У неё его глаза. Голубые, с холодными льдинками. Те же веки и ресницы. Он мне лгал: не всё ему досталось от отца.

– Эльза, – делаю шаг навстречу, вглядываясь, впитывая её образ.

Мы сближаемся и рассматриваем друг друга. Беззастенчиво и придирчиво. С некоторой долей ревности. Я – потому что она его мать. Часть его жизни – как бы он ни утверждал обратное. Она – потому что я его жена. Чужая девушка, что прокралась в его жизнь и завладела её взрослым сыном.

– Удивительно, – начинает разговор она первой. – Совсем девочка. Наверное, ровесница моего Леона?

Я киваю и не спешу раскрываться.

– У Эдгара могла бы быть такая дочь, если бы он торопился жить. Впрочем, он торопился. Виктория никуда не спешила.

И снова это имя режет меня пополам. Не хочется признаваться, что больно, поэтому я продолжаю молчать. Пусть выскажется, а я подумаю: разговаривать мне или нет.

– Пойдём. Грустно стоять вот так на пустынной дороге. Это напоминает старинные баллады, когда девушек превращали в деревья. Здесь много деревьев. Разных. И лиственных, и хвойных.

Она говорит и всё так же частит, ей не хватает воздуха. Она не выглядит больной, хоть в разговоре с ней я придумывала разные страхи и ужасы.

– Пойдём, – повторяет она настойчивее и берёт меня за руку. – Как хорошо, что сейчас лето. Можно сидеть под любым кустом, и он окажется куда гостеприимнее некоторых людей.

Я вспыхиваю. Почему-то кажется, что это камень в огород моего мужа, но она качает головой, давая понять, что я неправа.

Она ведёт меня за руку, как ребёнка. И я не сопротивляюсь. Бреду за ней. Смотрю на окрестности. Рядом шумит лес.

– Разве из монастыря выпускают, когда захочется? – задаю мучающий меня вопрос.

– Монастырь? – спотыкается она и останавливается резко. Так, что я невольно налетаю на неё.

– Женский монастырь, – уточняю.

Эльза смотрит на меня, и брови её похоже поднимаются вверх в мягкой насмешке.

– А кто тебе сказал, что я в монастыре? – спрашивает, и я чувствую себя – глупее не придумаешь. И правда: с чего я взяла?.. С того, что по карте он – очень главный ориентир?..

Глава 53

Тая

– Здесь вековые дубы. А ещё, вон там, ручей течёт. Хрустальный. Тихо в этом месте. Как раз для разговоров.