Тот, кто меня убил

Я сглотнула и упрямо покачала головой.

– Нет, все хорошо, продолжай, – хрипло проговорила я. – Но почему в мире людей никто не помнит о вас?

– С веками память стерлась. События давних времен стали казаться выдумкой, сказкой. Наверняка ты и сама в детстве слышала что-то… О гоблинах, может? Или феях? Об упырях? Или домовых?

– Да, – прошептала я.

Конечно, я слышала эти сказки. Моя няня частенько рассказывала их перед сном. Папа не одобрял, но и не запрещал: какой вред может быть от выдумок?

Скайгард понял по моим глазам, о чем я думаю, и кивнул:

– К тому же мы сами приложили немало усилий для того, чтобы о древних расах забыли. Некоторые из нас обладают даром отводить глаза: если кто-то заметит и почувствует что-то неладное, то довольно скоро об этом забудет. Людям нельзя доверять, их лучше держать на расстоянии. И никто из людей не догадывается о том, что мы их защищаем. Правда, против воли. Никто не может проникнуть за врата, разделяющие нас, – ни люди на эту сторону, ни опасные твари вроде пискунов – на ту. Пискуны – это еще меньшее зло…

– Врата только одни?

– С этой стороны гор да, и со стороны моря еще одни. Ты ведь знаешь, что с северной стороны Небесные Утесы граничат с морем?

Я пожала плечами: да, слышала что-то такое. Но у Холодного моря никто не живет: бесплодные земли, почти круглый год снег. У скалистых берегов такие бурные течения и вихревые потоки, что корабли стараются огибать северную оконечность Небесных Утесов по широкой дуге.

– И… этот Старший народ теперь живет на скалах?

– Да… Но вернее сказать, не на скалах, а в скалах. Каждая – огромный город, которым правит лорд. Он несет ответственность за жизнь и процветание своих подданных, защищает, вершит закон и справедливость. Ты увидела пока только верхушку пирамиды, тебе многое еще предстоит узнать, Ри. Пока хватит с тебя, ты и так дрожишь, как лист на ветру.

Я действительно дрожала. Все, что я знала до этого момента, рассыпалось, как карточный домик. Не так просто это осознать. Мир оказался совсем не таким, каким я его представляла. Как это жутко… Но все же еще один вопрос я должна задать.

– Скай… Ты все время говоришь «люди» и «мы». Кто же ты, лорд Небесных Утесов? Ты не человек?

– Ри, я… – начал было говорить Скай, но оборвал себя на полуслове. – Я бы мог сказать, но это лучше увидеть своими глазами.

– Так покажи, – произнесла я одними губами, борясь с подступающим ужасом.

– Не сегодня. Для этого нужен простор. Завтра, когда ты наберешься сил. Да не трясись ты, мышка. Я тебя не съем!

Он все-таки не человек. Он не человек! Не человек! Разум отказывался воспринимать эту мысль.

Но никаких сомнений не оставалось. Я бы еще могла подумать, что он разыгрывает меня, если бы не то, что я увидела сегодня своими глазами. Слуги с острыми зубами – это, наверное, упыри. Пушистые крошки-садовники – домовые. Гвен… Милая, добрая Гвен наверняка принадлежит к расе гоблинов. И Скай говорит, что пока я видела только верхушку пирамиды…

– А что здесь делаю я? – задала я мучивший меня вопрос. – Представительница Младшего презренного народа?

Скайгард нахмурился, но хотел что-то ответить, когда в дверь настойчиво постучали.

– Да! – рявкнул муж, недовольный тем, что его прервали.

В спальню с поклоном заглянул один из слуг.

– Эм-лорд, старший лорд требует, чтобы вы и молодая госпожа спустились в зал.

Я увидела, как Скай стиснул зубы: ему не по нраву пришлось такое предложение. Да и я, честно сказать, не представляла, как смогу спуститься: сил почти не осталось.

– Пойдем, – коротко приказал муж, вытаскивая меня из постели. – Держись за меня.

Скайгард придерживал меня, пока мы шли по лестнице.

В зале ярко горел камин – наверное, в него добавили камней. Стало жарко. Рядом с камином стояла скамеечка, которую я раньше не замечала. Видно, она служила подставкой для ног. Зачем же она еще нужна? Но мой муж отчего-то сморщился, когда увидел ее.

О чем хочет поговорить свекор? Я так устала, так слаба, мне хотелось поскорее лечь в кровать и хоть немного отдохнуть.

– Подойдите, дети, – сказал старший лорд.

Сказал негромко, но от его голоса мурашки побежали по коже. Он злился… Нет, не так: он был в ярости.

Скай шагнул вперед, увлекая меня за собой.

– Ты предупредил жену о том, что выходить за стены замка с наступлением сумерек нельзя?

– Да, отец.

– Он предупредил тебя о том, что после заката солнца ты не должна выходить в сад? – спросил он меня.

– Да, – подтвердила я, опустив голову. – Простите, что подвергла опасности себя и вас. Такое больше не повторится.

– Я очень рад, Ри, что ты осознаешь свою вину, – проговорил лорд Ньорд почти ласково, но отчего-то сделалось еще страшнее. Вовсе он не был рад, он был жутко, страшно зол. – Доченька, я забочусь только о твоей пользе. Строптивые и дерзкие девушки приносят много горя своей семье. Ты строптивая, дерзкая и упрямая – опасное сочетание. В твоей хорошенькой головке должны пребывать только мысли о терпении, почтении и уважении к мужу. Ты согласна?

Сейчас у меня совсем не было сил спорить.

– Да.

– Да, отец! – с нажимом поправил он.