Тот, кто снится

– Это было бы очень хорошо, – Лиза изо всех сил старалась улыбаться, – но только в другой раз. Ты не обидишься, если дальше я пойду одна?

– Ой-ой-ой, какие мы таинственные. – Боря надулся, отчего его лицо стало еще более неприятным. Да иди куда хочешь!

Боря развернулся и пошел прочь, а Лизе стало очень неприятно оттого; что она обидела человека. «Это дурной знак, – подумала она. – Ничего хорошею не выйдет из моего свидания».

6

На часах было без пятнадцати шесть, когда Лиза оказалась около памятника Есенину.

«Как глупо получилось, – думала она, переступая с ноги на ногу, – боялась опоздать, а пришла даже раньше».

Она тревожно оглядывалась по сторонам, но никого из прохожих не был даже отдаленно похож на Михаила. Было уже начало седьмого, и Лиза вдруг испугалась, что он не придет Она представила, как горько ей будет ехать домой в одиночестве, и чуть не заплакала.

«Только бы он пришел, – думала она, до боли сжимая руки. – Только бы он пришел…»

– Лиза, – Михаил Юрьевич появился из-за памятника, – ты давно ждешь?

– Нет, – пролепетала она, не сводя с него восхищенных глаз. – Я только что пришла…

Лиза соврала и тут же пожалела об этом, потому что невооруженным глазом было видно, что она уже давно стоит на месте: у нее покраснел кончик носа и почти не гнулись колени.

– Извини, задержали срочные дела, – сказал Михаил, стараясь не смотреть ей в глаза.

– Это ничего, я понимаю, – сказала Лиза. Ей было приятно, что он оправдывается перед ней так, как будто их связывают какие-то отношения.

Михаил молчал, разглядывая памятник, как будто пришел на свидание к Есенину, а Лиза не знала, с чего начать. Теперь она жалела, что заранее не придумала несколько фраз, чтобы начать разговор. А сейчас у нее в голове не было даже отдельных слов.

– Я получил твою записку, – сказал Михаил. – Ты бы лучше сама ко мне подошла, а то я ее случайно выронил из кармана, когда доставал перчатки… Получилось бы не очень-то хорошо, если бы ее увидел кто-нибудь посторонний.

– Это точно, – сказала Лиза и улыбнулась.

Она представила, как Тусину записку прочитала бы Людмила Сергеевна и закричала бы: «Это безнравственное отношение к процессу обучения!» Лиза представила, как от возмущения у Кошки очки бы скакали на переносице, и засмеялась.

– Чему ты смеешься? – удивился Михаил и сам невольно заулыбался. – Я сказал что-то смешное?

– Нет! – замотала головой Лиза. – Просто я смешное подумала.

Они опять немного помолчали.

– Ты о чем-то хотела со мной поговорить? – спросил Михаил, когда молчание уже становилось – тягостным.

– Да, наверное, – неуверенно сказала Лиза и после паузы спросила:.,.– А я что, написала об этом в записке?

Михаил непонимающе посмотрел на Лизу и протянул ей сложенный вчетверо тетрадный листок.

– Ты не помнишь, о чем писала сегодня днем? – осторожно спросил он. – Держи, прочитай.

Лиза развернула листок и увидела несколько фраз, написанных ровными, печатными буквами:

Дорогой Михаил Юрьевич!

Очень прошу вас прийти в шесть часов вечера к памятнику Есенину, потому что мне необходимо с вами поговорить. Буду ждать.

Лиза

Она сложила записку, не смея поднять на него глаз.

«Ай да Туся, – думала она, – и о чем же мне с ним говорить?»

Ей казалось, что ее загнали в угол и у нее нет другого выхода, кроме как рассказать Михаилу о своих чувствах.

– Лиза, – окликнул он ее. – Что с тобой?

– Ничего, – сказала Лиза, поднимая на него глаза, полные слез. – То есть – все. Только то, что я влюбилась… Влюбилась в своего учителя…

Большие соленые слезы покатились из ее глаз. Ей было стыдно, что она призналась ему в любви, было стыдно своих ярко накрашенных губ и короткой юбки.

Михаил почему-то не спешил ее утешать. Он стоял неподвижно и молча смотрел в сторону, как будто ему и дела не было до того, что кто-то так по нему убивается.

– Лиза, – наконец сказал он. – Не надо этого говорить. Не надо даже так думать.

– Только, пожалуйста, не говорите, что у меня вся жизнь впереди и что скоро я полюблю Какого-нибудь мальчика, – всхлипнула Лиза. – И не говорите, что это все мне только кажется…

– Ты просто читаешь мои мысли, – улыбнулся Михаил и осторожно коснулся ее плеча. – Тебе это действительно только кажется. Ты придумала и меня, и свое чувство ко мне. Вот увидишь…

Она не дала ему договорить.

– У меня не такая богатая фантазия, чтобы я могла такое придумать! – Эти слова она сказала так громко, что люди, проходящие мимо, начали оборачиваться на них. – Ничего я не придумала!

– Ну, хорошо, хорошо, – он говорил так, как говорят с неизлечимо больным, – только успокойся…

Внезапно Лизу озарила страшная догадка. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони и посмотрела Михаилу прямо в глаза.

– Ага, – с непонятным торжеством сказала она, – значит, это правда!

– Что – правда? – заинтересовался Михаил.

– Значит, ты… то есть вы… Короче, у вас роман с Маргаритой?

Он рассмеялся так громко, добродушно и искренне, что прохожие опять стали оборачиваться на них.

– Ну, во-первых, кому Маргарита, а кому и Маргарита Николаевна, – с притворной строгостью сказал он. – А во-вторых, ты это сама придумала или подсказал кто?