Тот самый Дикий ангел

– Ну и что в этом такого, – парировала я и ненавидела себя за это. – Сотни женатых мужчин встречаются на стороне с другими женщинами. А ты смотри, какой красавчик, я думаю, рожки тебе очень пойдут, – ответила я с дебильной улыбкой.

Иво не стал больше ничего отвечать и просто ушёл, а я так и осталась стоять в гостиной, задыхаясь от слёз.

***

Глория обиделась на меня за то, что я не говорю ей о том, что со мной случилось, но я не могу. Я попросила подруг больше не говорить об Иво, но причину я так и не объяснила. Сначала Глория решила, что я испугалась отца «доходяги», но увидев, как я страдаю, поняла, что дело не в нём.

Лина же отнеслась проще ко всему и пообещала больше не вспоминать имя на букву «И». У неё сейчас есть дела «поважнее» – Марта выходит замуж за Дамиана, которого Федерико вытащил из тюрьмы и она все свои силы тратит на то, чтобы узнать, что тот задумал, ведь не спроста он сразу после тюрьмы сделал Марте предложение, наверняка, у него есть новый коварный план.

Сегодняшний день я посвятила тому, что навестила Флоренсию, чтобы сказать, что Иво любит её и нуждается в поддержке, а так же сообщила Луисе, чтобы та тоже не волновалась за судьбу своего сына, ведь Я жизнь ему не испорчу точно! Хоть Луиса и не поверила в то, что я оставила Иво и ничего не попросила взамен, она всё же обрадовалась моему заявлению. На её лице даже промелькнуло подобие улыбки.

В коридоре я столкнулась с Иво. Опустив глаза, я надеялась пройти мимо, но он перегородил мне дорогу.

– У меня только один вопрос – Почему? Почему ты поцеловала Косту? – спросил Блондин, глядя на меня своими голубыми, до безумия красивыми глазами.

– Потому, что он мне нравится, – соврала я. – А что? Мне запрещено целоваться? – спросила я невинно.

Честно говоря, мне уже надоело играть дурочку, а от взгляда Иво и вовсе хотелось провалиться под землю. Он смотрел на меня так, словно я – самый злейший враг и предатель, хотя так оно сейчас и есть. Но пусть лучше так, чем он узнает, что он – мой брат. Достаточно того, что страдаю я. Такой же боли я не желаю никому больше.

***

– Сеньорита Милагрос не может Вас сейчас принять, – объяснял Берни Серхио, который пришёл проведать меня. – Она плохо себя чувствует.

– Но я хочу видеть её, – упёрся Брюнет. – Это важно!

– Всё в порядке, Бернардо, мне уже лучше, – вмешалась я и спасла Серхио от своего дяди, который сейчас защищал меня лучше любого сторожевого пса.

– Уверена? – обеспокоенно спросил Берни.

– Да, всё в порядке, – ответила я, и Бернардо оставил нас.

– Я пришёл проведать тебя, – сказал Серхио. – Я до сих пор ощущаю твой поцелуй на губах.

– Правда? – иронично спросила я.

– Да, я знаю, ты не захочешь говорить об этом, но я не могу забыть его.

– Серхио, послушай, – начала я и, увидев, что за нами со второго этажа наблюдает Блондин, сменила тон и спросила «Неужели?!».

– Да! – ответил Серхио и поцеловал меня.

Я не стала сопротивляться, хоть мне был и не приятен этот поцелуй, но когда Иво закричал, чтобы Брюнет убрал от меня руки, то специально обхватила Серхио покрепче, создавая видимость неудержимой страсти.

– Убери от неё руки! – кричал Иво, оттолкнув от меня Серхио.

– Что ты делаешь? С каких пор ты тут всем указываешь?! – закричала я на него в ответ.

– Она здесь горничная, – обратился Блондин к Серхио. – Прислуге не разрешено целовать гостей в доме, если хочешь поцеловать её, жди до конца недели или отгула. А сейчас, иди отсюда, – крикнул напоследок Блондин, указывая пальцем на дверь, и схватив меня за руку, отвёл в сторону.

– Ты не можешь любить этого типа! – сказал он полушёпотом.

– Тебя это не касается! – ответила я, вырываясь.

– Как это не касается?! Ты говоришь так, словно прощаешься со мной.

– Да, прощаюсь! Помнишь, что ты мне однажды сказал?

– Однажды? Нет! Я столько всего тебе говорил.

– Я напомню. Ты как-то сказал мне… как же… А, вспомнила! Ты сказал: «игра закончена». Так вот, теперь тоже – игра закончена, но закончила её – я. И закончила её навсегда!

– Что?! – недоумевал Иво.

– Да! А теперь, если ты не против, я пойду к своему жениху.

Я подошла к Серхио и обняла его. Я видела, как Иво страдает, моё сердце тоже страдало в ответ, но так будет лучше. Лучше для нас обоих. Возможно, я эгоистка, и может мне нужно рассказать ему всё, но я не готова.

– Тебе лучше уйти, – сказала я Серхио, когда мы вышли на улицу.

– Я хочу тебя пригласить, – сказал в ответ Серхио.

– Куда?

– Куда угодно, посидим где-нибудь.

– Не знаю. Я подумаю, – пообещала я, поцеловав на прощанье в щёку.

Провожая взглядом машину Брюнета, я увидела, как к нашему дому идёт Падре Мануэль. Зачастил он в последнее время сюда.

– Здравствуйте, Падре, – поприветствовала я священника.

– Привет, Чолито, – ответил Падре, и я заметила, что он чем-то обеспокоен.

– Что-то случилось? На Вас лица нет.

– Да. Давай пройдём в дом.

– Пройдёмте. Может, принести Вам чаю?

– Нет, не надо. Глория уже вернулась?

– Ещё нет, она ведь уехала к Вам.

– Да, но давно уже должна была вернуться.

– Так что же случилось, Падре?