Тотальные институты

Система привилегий составляет основную систему отсчета, в которой заново собирается Я, но существуют и другие факторы, которые обычно ведут другими путями к той же самой общей цели. Один из них — освобождение от экономических и социальных обязательств, представляющее собой часто рекламируемый аспект лечения в психиатрических больницах, хотя во многих случаях подобный мораторий приводит скорее к дезорганизации, чем к организации. Для реорганизации более важным является процесс фратернализации[142], в ходе которого социально далекие друг от друга люди начинают оказывать друг другу поддержку и создают общую контрмораль в противовес системе, которая заставила их сблизиться и связала в единое эгалитарное сообщество судьбы[143]. Первоначальные представления новичка о характере постояльцев часто схожи с ложными представлениями, распространенными среди персонала; постепенно он выясняет, что большинство его товарищей обладают всеми свойствами обычных, порой добропорядочных человеческих существ, заслуживающих симпатии и поддержки. Нарушения, которые постояльцы совершили во внешнем мире, перестают быть эффективным средством оценки их личных качеств — урок, который усваивают в тюрьме лица, отказывающиеся от несения воинской повинности[144]. Кроме того, если постояльцами являются люди, обвиненные в совершении какого-то рода преступления против общества, тогда новый постоялец, иногда действительно невиновный, может тоже начинать испытывать чувство вины вместе со своими товарищами и использовать их хорошо продуманные способы защиты от этого чувства. Появляются общее ощущение несправедливости и озлобленность в отношении внешнего мира, составляющие важный этап в моральной карьере постояльца. Подобная реакция на чувство вины и многочисленные лишения наиболее отчетливо наблюдается, вероятно, в тюрьме:

После того, как нарушителю было назначено несправедливое или чрезмерное, по его мнению, наказание и с ним обошлись более унизительно, чем предписывает закон, он начинает оправдывать свой поступок, который он мог не оправдывать при его совершении. Он решает «свести счеты» за неправильное отношение к нему в тюрьме и начинает мстить, как только ему предоставляется возможность совершить новое преступление. Именно это решение делает его уголовником[145].

Похожий момент отмечает человек, осужденный за отказ нести воинскую повинность:

Я хотел бы указать на любопытную сложность, связанную с моим ощущением своей невиновности. Мне очень легко свыкнуться с мыслью о том, что я плачу за злодеяния того же рода, что и другие заключенные здесь, и мне приходится время от времени напоминать себе, что правительство, которое действительно верит в свободу совести, не должно отправлять в тюрьму людей за их убеждения. Поэтому негодование, которое я испытываю по поводу тюремных порядков, — это не негодование невинно осужденного или мученика, но негодование виновного, который считает, что не заслуживает подобного наказания и что его наказывают люди, которые сами не невинны. Это сильное чувство испытывают все заключенные, и оно является источником глубокого цинизма, пронизывающего тюрьму[146].

Более общее суждение высказывают два исследователя аналогичного тотального института: