Тотальные институты

С точки зрения будущего пациента, круг значимых фигур может функционировать в качестве воронки предательства. Превращение из личности в пациента может происходить в несколько взаимосвязанных этапов, за каждый из которых отвечает отдельный агент. Поскольку на каждом этапе способность быть взрослым свободным человеком обычно резко сокращается, каждый агент может стремиться поддерживать видимость, что дальнейшего сокращения не произойдет. Он даже может продолжать заверять будущего пациента в этом, передавая его следующему агенту. Кроме того, посредством слов, намеков и жестов текущий агент неявно просит будущего пациента вести с ним вежливые светские разговоры, тактично избегая административных аспектов ситуации, что с каждым последующим этапом начинает все сильнее расходиться с этими аспектами. Супруга предпочла бы не рыдать, чтобы заставить будущего пациента сходить к психиатру; психиатры предпочли бы обойтись без сцены, когда будущий пациент узнаёт, что с ним и его супругой будут разговаривать по отдельности и по-разному; полицейские редко доставляют будущего пациента в больницу в смирительной рубашке, полагая, что гораздо проще угостить его сигаретой, сказать несколько добрых слов и дать ему возможность немного расслабиться на заднем сиденье патрульной машины; наконец, дежурный психиатр приходит к выводу, что ему лучше работается в сравнительно тихом и хорошо обставленном приемном покое, где вследствие этого складывается ощущение, что психиатрическая больница — действительно комфортное место. Если будущий пациент выполняет все эти неявные просьбы и ведет себя вполне пристойно, он может пройти весь цикл от дома до больницы, не привлекая ничьего пристального внимания к происходящему или к глубоким переживаниям, которые у него вполне может вызывать ситуация. То, что он ведет себя предусмотрительно по отношению к людям, которые приближают его к больнице, позволяет им вести себя предусмотрительно по отношению к нему, совокупным результатом чего является то, что взаимодействия между ними носят защищенный и гармоничный характер, присущий обычным контактам лицом к лицу. Но если новый пациент задумается о последовательности шагов, приведших к его госпитализации, он может почувствовать, что пока все усиленно старались сделать так, чтобы каждому было комфортно, его долгосрочное благополучие подтачивалось. Осознание этого может вызывать моральные переживания, еще сильнее отдаляющие его от людей вовне[268].

Теперь я хотел бы посмотреть на круг агентов, причастных к карьере, с точки зрения самих этих агентов. Посредники, способствующие переводу человека из статуса гражданского лица в статус пациента, как и те, кто будут содержать его в больнице, заинтересованы в том, чтобы ответственное ближайшее лицо исполняло роль представителя или опекуна пациента; если очевидного кандидата на эту роль нет, соответствующего человека могут специально найти и принудить к ней. Таким образом, пока личность постепенно превращается в пациента, ближайшее лицо постепенно превращается в опекуна. Наличие опекуна делает процесс перехода гладким. Он обычно знаком с гражданскими связями и делами будущего пациента и может утрясти вопросы, которые иначе легли бы на плечи персонала больницы. Ему могут переходить некоторые гражданские права, отобранные у будущего пациента, что позволяет поддерживать правовую видимость того, что, хотя на самом деле у будущего пациента больше нет прав, он каким-то образом их не теряет.

Госпитализированные пациенты, как правило, ощущают, по крайней мере в течение некоторого времени, что госпитализация — огромная несправедливость, и иногда успешно убеждают в этом некоторых людей вовне. Поэтому тем, кого (справедливо или нет) отождествляют с причинением этой несправедливости, зачастую бывает выгодно ссылаться на сотрудничество и поддержку со стороны человека, чьи отношения с пациентом ставят его выше всяких подозрений и устойчиво определяют его как лицо, действующее исключительно в интересах пациента. Если происходящее с новым госпитализированным пациентом удовлетворяет опекуна, то должны быть удовлетворены и все остальные[269].

Может показаться, что чем больше законное право одного человека участвовать в судьбе другого, тем лучше он подходит на роль его опекуна. Но структурные условия в обществе, которые приводят к известному слиянию интересов двух людей, имеют и дополнительные последствия. Человек, к которому пациент обращается за помощью — для защиты от таких угроз, как принудительное лишение свободы, — это тот же человек, к которому по понятным причинам обращаются посредники и администрация больницы за разрешением. Поэтому неудивительно, что некоторые пациенты чувствуют — по крайней мере в течение некоторого времени, — что близость отношений не гарантирует их надежности.