Тотти. Император Рима

Образцом для меня был капитан Джаннини. Он взял меня под защиту, как отец, посоветовал мне Франка Дзавалью, агента, который помогал мне делать первые шаги. На выездах мы с Принцем жили в одном номере и, поскольку он был одним из тех, кто засыпает, едва коснувшись головой подушки, я нередко смотрел на него с восхищением перед тем, как выключить свет, и даже не всегда шел в туалет, когда мне хотелось, из опаски его разбудить. Червоне, наш вратарь, безумно нравился мне потому, что он был самым добрым человеком в мире, но вместо рук у него были две лопаты, и, когда он злился, остановить его могла только армия. Однажды случилось недоразумение между ним и Каппиоли при подаче углового, они послали друг друга к дьяволу, и в отличие от того, как это обычно случается, по окончании игры уладилось не все. На следующий день в Тригории, после ночного обдумывания того, куда его послал Каппио, Червоне решил припереть оппонента к стенке, и вызволять Каппио из его ручищ пришлось впятером. С персонажами вроде Червоне – а в «Роме» таких было немало – намного безопаснее дружить, чем ссориться. Я понял это во время кубкового матча против «Сампдории». Спустя восемь секунд после начала игры Верховод подкатился под меня сзади. Арбитр дал свисток, я поднялся как ни в чем не бывало, но спустя некоторое время последовал второй подкат. Я все еще терпел, начал все сначала и на десятой минуте получил третий подкат, и близко не похожий на отбор мяча. В этот раз я не встал, колено действительно полыхало болью. Когда меня привели в чувство, я поймал вопрошающий взгляд Верховода и сказал ему, что церемониться с ним не буду. Он приложил палец к губам, предлагая мне помолчать, и это спровоцировало стычку, которая продолжалась минуту-две, потому что трое или четверо ребят встали на мою защиту. Потом все успокоилось, и впоследствии он уже действовал аккуратнее. Я почувствовал себя так, как будто сдал экзамен.

Первую часть сезона я наблюдал со скамейки, во второй играл несколько раз как в основном составе, так и выходя на замену. «Рома» улучшила свое положение в таблице – седьмое место после прошлогоднего десятого, – но, все еще находясь вне еврокубковой зоны, не могла сказать уверенно, что сезон удался. Да и очков мы набрали всего на два больше, чем в предыдущем сезоне, это было действительно мало. И все же для меня год закончился большим прогрессом, потому что забота Маццоне принесла плоды: я очень прибавил в чтении игры, и чем больше я понимал, как она развивается, тем лучше использовал свои технические качества. И они были выше, чем средний уровень игроков главной команды.

Нужно подтверждение? Мой выход на поле в моем первом дерби, в очень тяжелой ситуации. К перерыву мы проигрывали 0:1 после удара Синьори, и перед тем, как я направился в раздевалку, Леонардо Меникини, помощник Маццоне, удержал меня:

– Франческо, разомнись получше, мы тебя сразу выпустим.

В эти пятнадцать минут я бегал изо всех сил, стремясь ворваться в игру пушечным ядром. Стадион был забит до отказа, тифози «Лацио» пели, наши ворчали. Я немного побаивался, но чувствовал, что могу повлиять на это. Я вышел вместо Пьячентини, и, конечно, поменялась и схема: я расположился под нападающими, потому что нам нужно было отыгрываться, и начал с такого рывка, что Негро тут же врезал мне по ногам, положив начало тому, что впоследствии станет яростной дуэлью. В последние минуты после нескольких хороших моментов, которые мы не реализовали, я столкнулся именно с ним на правой бровке, прошел его, ворвался в штрафную и, когда начал движение наискосок от линии ворот, почувствовал касание сзади. Не спорю, я без труда удержался бы на ногах, но тогда я сбился бы с шага, и мяч мог уйти за пределы поля. Я решил упасть, потому что контакт был, и арбитр не мог его не видеть. И действительно, последовал свисток, и я тут же оказался в объятиях партнеров. Я хотел было еще и пробить, но, когда увидел, что Джаннини берет мяч и устанавливает его на «точке», закрыл рот и молча начал болеть за капитана. Мое первое дерби не принесло мне радости: Джузеппе пробил в угол, но не очень точно, Маркеджани оказался очень хорош и в прыжке достал мяч. Так все и закончилось, и мне было не легче от того, что я недурно сыграл. Мы все сильно злились, и после финального свистка в раздевалку заглянул президент Сенси – ненадолго, но так, что не услышать его было невозможно.