Товарищ комбат

Губкин понял, что немцы прорвались во фланг и тыл его батальона через стрелковые роты Семиколенова.

— Не отчаивайся, еще не все потеряно! — попытался успокоить его Георгий. — Попробуй разыскать хотя бы часть своего батальона или присоединяйся ко мне.

— Выдели мне двух автоматчиков! — взмолился Семиколенов.

— Двух выделить не могу. Но одного бравого дам. У меня самого каждый человек на счету.

Прошли еще около километра. Впереди лес вновь огласился короткой перестрелкой. Внезапно послышался треск сучьев и возглас впереди идущего дозорного: «Стой, кто идет?» Оказалось, что это командир взвода первой роты лейтенант Авдеев. Вместе с двумя автоматчиками он выходил на связь со штабом батальона.

Авдеев сообщил, что первая и вторая роты навязали бой наступающему противнику, а третья рота сдерживает натиск тыловых подразделений немцев, следующих на соединение со своими главными силами. Седьмая рота батальона Семиколенова приняла бой на нашем правом фланге.

Как выяснилось впоследствии, Семиколенов кружил всего лишь в километре от своих рот.

Складывалась непонятная обстановка: гитлеровцы вместо того, чтобы прорываться на запад, наступали на восток, намереваясь, видимо, соединиться со своими тылами. Губкин должен был очистить лес в полосе двух километров в направлении с запада на восток. Однако его роты и часть сил третьего батальона вынуждены были развернуться фронтом На запад и вести бой с подразделениями 206-й пехотной дивизии немцев.

Вражеские контратаки еще не были до конца отбиты, когда комбат получил дополнительное приказание предпринять розыски комполка. Никто не знал, где находится группа Гринченко. Губкин приказал командиру второй роты передать свой район действий командиру первой роты и прочесать лес вдоль дороги, ведущей к штабу полка.

Прошло еще около часа, и командир второй роты доложил, что отбил контратаку немцев и захватил поляну на перекрестке дорог, где сопровождавший комполка взвод Шапкина дал бой немцам.

Губкин помчался туда, позабыв о боли в ноге. Перед ним предстала картина недавнего и, судя по всему, последнего боя стрелкового взвода, сопровождавшего майора Гринченко. Шапкин лежал навзничь у ручного пулемета, расстреляв все патроны. Почти все солдаты взвода геройски погибли, прикрывая отход командира и замполита полка. Трупы замполита Ануфриева и одного из автоматчиков обнаружили в трехстах метрах. Георгий надеялся, что майору Гринченко удалось уйти. Однако на повороте дороги они наткнулись еще на двух убитых автоматчиков и разбитую полковую радиостанцию. Рядом валялась фуражка Гринченко, пробитая пулей.

Почтив память погибших товарищей молчанием, Губкин приказал захоронить их тела. Сам связался по радио со штабом полка.

— Где командир полка? — сразу спросил начальник штаба. — Какие меры приняты к розыску?

— Сопровождающие погибли, замполит Ануфриев тоже, самого Гринченко не нашли. Батальон ведет бой в полуокружении…

На этом связь прекратилась. Батареи батальонной рации сели. Губкин успел только принять распоряжение: «Продолжать выполнять поставленную задачу». Все попытки начальника штаба полка наладить обратную связь не увенчались успехом. Вместо первого батальона в эфир неожиданно вышел радист Семиколенова и сообщил, что батальон разгромлен. В трубке раздался треск, и связь тоже прервалась. Однако в штабе полка были уверены, что это сообщение передано из первого батальона, и Городовикову доложили о гибели батальона Губкина. Из штаба дивизии эту информацию донесли в штаб армии.

Генерал Крылов опирался на дивизию Городовикова как на свою гвардию, и донесение о потерях в полку Гринченко взволновало его. Он тут же по радио вызвал комдива.

— Басан Бадьминович! Примите срочные меры к розыску майора Гринченко. И впредь учтите, что успех наступления может вскружить голову командирам, тогда они начинают проявлять склонность к самоуспокоенности и беспечности.

— Полку Гринченко выпала трудная задача, — сдержанно возразил Городовиков. — На него навалилась дивизия генерала Хиттера. Двумя оставшимися полками я отрезал пути отхода частям Хиттера.

Не успел Городовиков переговорить с Крыловым, как ему стал докладывать командир артиллерийского полка дивизии о том, что ошибочно открыли огонь по выходящему из леса батальону капитана Губкина и что все обошлось без чрезвычайных происшествий, потерь нет.

Комдив, выслушав командира артполка, приказал уточнить, чей батальон вышел из леса, а сам тут же выехал на место происшествия. Через двадцать минут он с радостью увидел на опушке батальон, который считал погибшим. Генерал приказал шоферу ехать напрямик в расположение стрелковых рот.

Стояло солнечное июньское утро.