Тпру,_бактерия!

Машина потянулась навстречу, изжевала лист и понюхала руки зкспериментатора: нет ли ещё чего. Сзади у неё вырос хвост и повилял в знак удовольствия. “Ах ты, дорогая легковушка!” – растроганно подумал Колба-Воблов. – И чего ж я тебя боялся? Хотя... схватила ты меня... Зачем схватила?.. А! Может, ты без человека не ездишь? Голодная была, хотела поскорей попастись...”.

Наевшись, автомобиль остановился. В нём что-то гудело и потрескивало, как провода высокого напряжения. Наверно, вырабатывалась электроэнергия.

Аппарат начал расти. Учёному опять стало не по себе, он отступил. Машина приобрела пирамидальные очертания, поднялась выше человеческого роста, потом чуть осела и раздалась вширь. Получился шатёр. В нём разъехалась в стороны дверь.

Преподаватель с сомнением помедлил. Но всё же решился. Вошёл.

Под потолком зажглась лампочка. У стены была лежанка. Имелся также стол – просто большой куб, который пошевеливался, в нём что-то стрекотало. Затем из него всплыла тарелка. На ней лежали вилка, хлеб и котлета.

Колба-Воблов вытаращил глаза на это великолепие. Котлета фырчала – видно, была только что поджарена. Что же, следовало испытать все возможности агрегата, тем более что за последние полсуток преподаватель только прополоскал желудок чаем у Вохрикова. Колба-Воблов храбро сел и взял вилку.

“А на зиму веников насушим, – заботливо размышлял он, жуя. – Надо сена запасти. Поеду в деревню и куплю копёшку-другую... Спросят: зачем тебе в городе сено? А я скажу: вот, автомобилю – и тут же продемонстрирую...”.

Сел он неудачно: под лежанкой в этом месте было что-то твёрдое – мотор, возможно. А в локоть, которым он опёрся о стол, снизу тоже толкнулось что-то. Преподаватель убрал руку – из стола вылез стакан с молоком.

“Да... но ведь отберут у меня машину-то! Не моя... Попрошу подарить... куплю. Всё-таки я первый испытатель... жизнью рисковал... Кстати, надо сейчас поехать на завод, успокоить их... Рассказать, какое чудо у них произведено”.

Он огляделся, ища какую-нибудь кнопку или рычаг, который превратит палатку в автомобиль. Но то ли машина улавливала биотоки мозга, то ли сама соображала кое-что – стены шатра все разом надвинулись на Колбу-Воблова, у него даже сердце ёкнуло от неожиданности. Через несколько секунд он опять полулежал под прозрачным колпаком. Аппарат сделался длинным и обтекаемым, приподнялся – видимо, снизу высунулись колеса. Развернувшись, автомобиль бойко покатился к реке.

Светало. Снега нигде не было, сырости тоже. Значит, снегопад случился только на заводе...

Колба-Воблов ехал по окраине города среди палисадников и бревенчатых домов. Внезапно машина с писком затормозила, качнулась вперёд и стала.

“Что такое?” Препятствий на пути не замечалось. Ничего не произошло вокруг... Разве что откуда-то издалека донесся протяжный крик.

Действительно, аппарат словно прислушивался: затих, остановил все свои моторы и шестерёнки...

Вдруг из-за ближнего огорода раздалось хлопанье крыльев, и нахальный глупый голос заорал:

– Кы-кы-Ы-ыррр!

Автомобиль присел и подпрыгнул, справа у него стремительно выросло крыло, а из левого борта выскочил только металлический каркас, с треском развернулся... Машина ударила крыльями по воздуху, взлетела на метр...

Колбу-Воблова швырнуло вбок, перевернуло, прозрачный колпак лопнул, и преподаватель вывалился на дорогу. Аппарат пропахал пыль недоделанным крылом, опрокинулся и тяжело врезался в землю. Брызнули железки и куски обшивки, трахнула синяя молния, из бесформенного корпуса с пушечным звуком вылетел электродвигатель и вышиб несколько планок из забора. Вспыхнул огонь, какая-то ленивая жидкость растеклась из машины, грохнул ещё один взрыв, и преподавателя осыпало конденсаторами и шайбами.

Испытатель сидел в пыли и ошеломлённо смотрел, как расскакивается и горит чудо техники. Он не сразу ощутил, что и сам пострадал: болит шея, едва не свёрнутая при падении, одежда вся в песке... Лишь когда заскрипела где-то поблизости дверь и кто-то заспанный вышел разбираться, что за шум, и ругаться, он поднялся и зашагал прочь.