Традиция и Европа

Миф вокруг Унгерна фон Штернберга в Азии родился почти сам по себе: сообщалось, что в некоторых храмах Монголии его почитали как олицетворение бога войны. Под заголовком Ich befehle («Я приказываю») на немецком языке появилась его биография, окружённая романтическим ореолом, а французский журнал Йtudes Traditionelles опубликовал интересные сведения о его личности, поведанные командиром артиллерии его армии. Мы сами узнали о бароне от его брата, которому была уготована трагическая судьба: после того, как он ускользнул от большевиков и прорвался из Азии в Европу после всяческих кажущихся достойными приключенческого романа приключений, он и его жена были убиты при оккупации Вены в 1945 году повредившимся в уме швейцаром.

Унгерн фон Штернберг происходил из старого балтийского рода, восходящего ещё к викингам. В начале большевистской революции в качестве офицера русской армии он командовал кавалерийской частью в Азии, постепенно пополнявшей свои ряды, пока не стала настоящей армией. С ней Унгерн фон Штернберг сражался с красным переворотом до последнего. При этом его операционная база находилась в Тибете; отсюда он прогнал китайцев, которые уже тогда заняли его часть, и завязал тесные отношения с Далай–ламой, которого он сам освободил.

Действия барона серьёзно тревожили большевиков. После того, как они неоднократно несли тяжёлые потери, они посчитали необходимым провести большую операцию, которой командовал так называемый «красный Наполеон» — генерал Блюхер.

Война бушевала с переменным успехом, но, однако, закончилась поражением фон Штернберга, причём перелом ознаменовало предательское дезертирство нескольких чехословацких полков. О кончине барона циркулируют противоречивые версии; точно ничего не известно. Во всяком случае, сообщается, что он точно предвидел, когда он умрёт; также он знал определённые подробности своей жизни заранее — к примеру, о своём ранении при атаке на Дургу, что и произошло на самом деле.

Здесь нас интересуют два аспекта фон Штернберга. Первый касается его личности, в которой смешивались не имеющие себе равных черты. Он был мужчиной исключительной внешности и безграничной смелости, но одновременно и безжалостной жестокости; по отношению к своим смертельным врагам, большевикам, он был беспощаден. Поэтому его называли «кровожадным бароном».

Рассказывают, что великая страсть «сожгла» в нём все человеческие чувства и оставила только лишь совершенное презрение к смерти. Одновременно он должен владеть квазимистическими качествами. Ещё до того, как он отправился в Азию, он заинтересовался буддизмом (который нельзя сводить к только лишь гуманистической моральной доктрине), и его отношения с представителями тибетской традиции ни в коем случае не ограничивались внешней, политической и военной сферой в рамках уже упомянутых событий. Он располагал определёнными сверхъестественными способностями: к примеру, ему приписывали что–то вроде ясновидения, что позволяло ему читать мысли других людей: он видел их так же ясно, как физические вещи.

Второй аспект касается идеала, который почитал Унгерн фон Штернберг. Борьба против большевизма должна была быть лишь началом гораздо более обширного предприятия. Согласно фон Штернбергу, большевизм был не отдельным феноменом, а неизбежной последовательностью процесса упадка, происходящего продолжительное время во всей европейской цивилизации. Как и Меттерних, он также верил — с полным на то основанием — в непрерывность различных фаз и форм всемирного разрушения, начиная с Французской революции. Для Унгерна фон Штернберга реакция должна была прийти с Востока — Востока, верного своим собственным духовным традициям и сплочённого против угрожающей опасности — вместе с теми, кто способен на мятеж против современного мира. Первой задачей должно было быть искоренение большевизма и освобождение России.

Захватывает следующий отмечаемый совершенно достоверными источниками факт: после того, как Унгерн фон Штернберг стал освободителем и защитником Тибета, он должен был вступить в рамках упомянутого плана в тайные отношения с представителями традиционных сил не только Индии, но и Японии и исламского мира. Мир, ещё не уничтоженный материализмом и разрушением, постепенно должен был присоединиться к нему как из оборонительной, так и наступательной солидарности. Тут мы переходим ко второму вопросу — вопросу о так называемом «царе мира».

Оссендовский сообщает, что ламы и властители Центральной Азии должны были рассказывать о существовании таинственного мощного центра по имени Агарта, при котором речь шла о местонахождении «царя мира». По слухам, он лежал под землёй и общался со всем миром при помощи «подземных каналов», которые проходили под континентами и океанами.