Традиция и Европа

Станет очевидно, сколько уважения, понимания и чувства меры автор данной книги принёс в рассмотрение личности и мысли Ницше. Занимая должность преподавателя философии в Венском университете, он создал описание, которое ближе к философскому труду, нежели к стилю тематического эссе. Мы снизили в данном издании сложность, которую использование некоторых философских терминов может составлять для определённой категории читателей, объяснив такие термины или используя их эквиваленты.

«Nichilismo e senso della vita in Nietzsche», в итальянском переводе книги Роберта Рейнингера FriedrichNietzschesKampfumdenSinndesLebens, 1971

О ТАЙНЕ УПАДКА

Всякий, кто пришёл сегодня к отвержению рационалистического мифа о «прогрессе» и понимания истории как непрерывного развития человечества в позитивном направлении, постепенно возвращается к мировоззрению, характерного для всех великих традиционных культур. В центре его находится память о процессе упадка, медленном помрачнении или распада предшествующего, высшего мира. Глубже проникая в это новое и одновременно старое понимание, мы сталкиваемся с определёнными проблемами, и главная из них — это вопрос о тайне упадка.

Несомненно, что в своём прямом смысле этот вопрос далеко не нов. Созерцая величественные руины культур, от которых иногда не осталось и названий, но даже в своей материальных останках выражающих неземное величие и мощь, каждый задавал себе вопросы о причинах гибели этих цивилизаций, и сознавал недостаточность приводимых обычно ответов.

Лучшим и наиболее известным изложением этой проблемы и мастерской критикой основных гипотез, претендующих на её решение, мы обязаны графу де Гобино. Его точка зрения, основанная на расовом мышлении и идее расовой чистоты, также во многом справедлива, но должна быть дополнена некоторыми данными наблюдений высшего порядка. Дело в том, что зачастую та или иная культура гибла, оставаясь расово чистой. Особенно ясно это видно на примере групп, претерпевавших медленное, неумолимое угасание, несмотря на то, что в расовом смысле они оставались изолированными, как островитяне. Ближайший пример — случай шведов и голландцев. Эти народы сегодня находятся в тех же расовых условиях, что и двести лет назад, но от их былого героического характера и расового сознания почти ничего не осталось. Некоторые другие великие культуры как бы мумифицировались: долгое время они были внутренне мертвы, и легчайший толчок мог их свалить. Так произошло, например, с древним Перу — гигантской солярной империей, уничтоженной кучкой авантюристов из Европы.

Если мы рассмотрим вопрос о тайне упадка с исключительно традиционной точки зрения, то полностью решить его становится ещё сложнее. В этом случае мы приходим к разделению всех культур на два основных типа. С одной стороны, это традиционные культуры, чей основной принцип идентичен и не изменим, несмотря на все очевидные поверхностные различия. Ось этих культур и вершина их иерархической структуры — метафизические, надындивидуальные силы и деятельность, придающие сущность и объясняющие всё сугубо человеческое, временное, являющееся субъектом становления и «истории». С другой стороны находится «современная культура», фактически — антитрадиция, истощающая себя в построении и развитии исключительно человеческих и материальных условий существования и сопровождающаяся абсолютным отчуждением от «высшего мира».

С такой точки зрения вся история представляет собой процесс деградации, потому что мы видим всеобщее угасание древних культур традиционного типа и решительное, насильственное наступление новой глобальной культуры «современного» типа.

Отсюда вытекают два вопроса.

Во–первых, как это могло случиться? В самой основе доктрины эволюции лежит логическая ошибка: высшее не может появиться из низшего, большее не может появиться из меньшего. Но и при рассмотрении доктрины инволюции мы сталкиваемся с подобной проблемой. Как высшее может пасть? Если ограничиться простой аналогией, то с этим вопросом разобраться легко: здоровый человек может заболеть, а добродетельный — впасть в грех. Таков закон природы, всем кажущийся «разумеющимся» — каждое живое существо в начале жизни растёт и полно сил, затем приходит старость, ослабление и упадок. Однако это только констатация факта, но не объяснение: подобная аналогия, даже вполне правомочная, — ещё не доказательство.

Во–вторых, мы должны объяснить не только причины упадка той или иной цивилизации, но и того, как упадок одного культурного периода затрагивает другие народы и увлекает их за собой. К примеру, нужно объяснить не только причины гибели древней европейской действительности, но и то, почему «современная» культура смогла покорить практически весь мир и увлечь за собой множество народов других типов культур, и удержаться даже там, где традиционные государства, кажется, ещё живы (вспомните хотя бы арийский Восток).