Оригинальный смысл этого предсказания может относиться к событиям, которые Нострадамус ожидал в XVII веке, в частности явлению папы-антихриста, которое Нострадамус ожидал в 1609 году. По мнению многих историков, Нострадамус говорит здесь о солнечном затмении октября 1605 года, которому некоторые современные ему астрологи приписывали некоторые апокалиптические черты. Так, Киприан Леовиц, эфемеридами которого пользовался Нострадамус, писал о событиях, которые должны произойти после весеннего равноденствия 1606 года: «Близ этого круговращения мира начнутся ужасные воздействия солнечного затмения, произошедшего в предыдущем году. Установлено, что ничего подобного не было видано в течение многих веков, и в течение многих же последующих веков подобного ему не будет»[34]
. Нострадамус в своих брошюрах также пишет о зловещем влиянии затмения 1605 года. Таким образом, вполне вероятно, что сам Нострадамус мог связывать этот пассаж с затмением 1605 года[35].Тем не менее, реконструировать точную последовательность исторических событий, как ее предвидел сам Нострадамус, представляется практически невозможным. Очевидно, что в своем повествовании он первоначально отталкивался от окружавшей его европейской реальности. Свои предсказания он начинает в 12 главе послания, где говорит о «великой даме», о ее долгом бесплодии и будущей судьбе рожденных ею сына и дочери. Очевидно, что под «великой дамой», по словам Нострадамуса «долгое время остававшейся бесплодной», может пониматься или французская королева Екатерина Медичи или ее невестка, королева Шотландии Мария Стюарт[36]
. Далее Нострадамус говорит о будущих судьбах их детей, связанных с ними религиозных распрях, однако его текст постепенно становится все более туманным, а его возможные прочтения — все более неясными и гадательными. К началу интересующего нас пассажа пространственные и временные рамки происходящих событий уже теряют всякую определенность.Этот момент не кажется удивительным — он мог бы казаться странным для поклонников Мишеля Нострадамуса, ожидавших увидеть в его повествовании описание известной им из учебников европейской истории, однако он хорошо понятен знатокам творчества французского прорицателя. Сам Нострадамус в «Послании Генриху II» пишет: «В своем трактате, сир, я помещаю предсказания почти беспорядочно» (39), указывая астрономические вычисления и пророчества св. Писания как возможную основу для предлагаемых им датировок. Как видно, далеко не всегда они имели успех — если даты 1789 и 1792 год, извлеченные Нострадамусом из европейской классической предсказательной традиции, действительно оказались весьма примечательными, то 1605–1607 гг. не стали временем сколько-нибудь знаменательных событий.
Судя по всему, к тексту «Послания Генриху II» нам во многих случаях тоже надо подходить как к катренам — Нострадамус зачастую руководствовался при его написании собственным пророческим даром, выхватывая те или иные фрагменты предвидевшихся им будущих событий. И в этом отношении главы 23–27, вероятно, представляют собой довольно впечатляющий прорыв в будущее, события, которые произойдут в XX веке. В данном случае нам даже не нужно прибегать к известному приему sensus plenior — исходя из известной нам информации мы можем заключить, что Нострадамус ошибался только в отнесении этих событий к началу XVII века, сделанному не на основании его пророческого дара, а на основании эфемерид Киприана Леовица, связывавшего с затмением 1605 года какие-то эсхатологические события. Попробуем рассмотреть все разделы этого пророчества более подробно: