Традиция (СИ)

Дейра беспокойно ходила взад-вперёд, не находя себе места. Тяжёлый, подбитый мехами плащ с вышитым красным бархатом драконом таскался позади, тянул к полу, заставляя упасть, сломиться, сдаться. Но Дейра упрямо удерживалась на ногах, не позволяя себе такой роскоши, а всем остальным — такого удовольствия. Остановившись около высокого окна, она упёрлась ладонями о подоконник и мысленно перенеслась на раскинувшийся у её ног внутренний двор Драконьего Камня. Там всё было по-прежнему. Там, как всегда, были дети, крики, бои на деревянных мечах и игры в прятки и догонялки и другие забавы. Всё было, как обычно, как будто это был самый обычный день, будто ничего ужасного не собиралось случиться буквально через какие-то несколько часов, будто через эти несколько часов её жизнь и не закончится вовсе. Самый обычный день, только вот спуститься туда, на растерзание холодному ветру и моросящему дождю, ей было нельзя — нельзя было забыть обо всех бедах и печалях, ведь… «Ведь ты принцесса!». Уж лучше бы она была обыкновенной простолюдинкой. «Ведь ты уже не девочка!», «Ведь ты уже женщина!». Какая она женщина? Женщиной она себя ни капельки не чувствовала! «Ведь ты выходишь сегодня замуж!». Пожалуйста, пожалуйста, не говорите этого, замолчите!

Дейра зажмурилась, изо всех сил стараясь удержать рвущиеся наружу слёзы. Драконы не плачут, всегда твердили ей. Но ведь она не дракон, и настоящего дракона у неё нет — ей так и не хватило храбрости оседлать даже самого спокойного из них. Значит, можно и поплакать?

— Принцесса, — позвала сзади тоненьким голоском служанка. — Миледи, мне было приказано подготовить вас к церемонии.

Дейра безмолвно прошла к креслу у зеркала и села так, чтобы даже случайно не увидеть собственного отражения. Не на что там было смотреть — никого знакомого она уже не увидит, только бледную тень себя прежней.

Дейра чувствовала прикосновения к её волосам щётки и холодных проворных пальцев, но в то же время у неё складывалось ощущение, будто всё это происходит и не с ней вовсе, а с какой-то другой грустной девушкой, готовой в любое мгновение разразиться рыданиями. Но вот только навряд ли на свете была ещё одна такая девушка.

— Вы будете самой красивой невестой во всех Семи королевствах, миледи, — нежно пропела служанка. К чему бы это? Чтобы подбодрить? Утешить? — Принцу Мейгору очень повезло.

Дейра ничего не ответила, чувствуя, как тошнота подступает к горлу при упоминании единокровного брата… и будущего мужа.

— Всё готово, миледи, — снова сделала попытку угодить ей служанка. — Хотите взглянуть на себя? — Дейра молчала, уставившись на каменную стену перед собой. — Хотите, чтобы я осталась с вами? — уже ни на что не надеясь, вновь спросила девушка. Так и не получив никакого ответа, она откланялась и поспешила уйти, тихо затворив за собой дверь.

Время стремительно мчалось, унося с собой последние мгновения детства и счастья. Когда за Дейрой пришли рыцари Белой Гвардии, за окнами уже начинало смеркаться. Как почётный эскорт (или как охранники девицы, которая не желает выходить замуж?) они встали по обе стороны от неё — каменные изваяния во всём белом, готовые в любой миг обнажить мечи и отдать жизни за Таргариена… и убить за него. Они всегда вызывали у Дейры восхищение — всегда, но не сегодня. Сегодня они вели её на верную гибель.

Септа Драконьего Камня была полна народу — замковые слуги и жители, вассалы, многие из которых, как Веларионы и Селтигары, преодолели нелёгкий путь через Узкое море, Верховный Септон, стоявший у алтаря и, подслеповато щурясь, глядевший на неё, ну и Таргариены, конечно же, её семья. Отец и тётя Висенья стояли в первых рядах, до странности схоже, будто невзначай, положив руки на эфесы своих мечей. Эйнис с двухгодовалой любопытно и беспокойно крутившейся малышкой Рейной на руках и Алисса, в скором времени собиравшаяся вновь понести ребёнка, стояли чуть позади. Дейра помнила их свадьбу. Эйнис и Алисса тоже росли вместе и тоже знали друг друга всю жизнь, и их брак не казался несчастливым. Но одно дело Эйнис, другое — Мейгор, одно — Алисса, и совсем противоположное — она. Если бы сегодня именно Эйнис ждал её у алтаря, всё было бы намного, намного легче. И самой Дейре тоже было бы легче.

Но там стоял Мейгор. Младше её на три года, он, тем не мене, возвышался над Дейрой, словно дракон, жёсткий, жестокий и смертельно опасный. Она всегда опасалась его, старалась держаться на разумном расстоянии, но кто-то — может, боги, а может, отец и Висенья — сыграл с ней злую шутку, и теперь она навсегда свяжет свою жизнь с этим чудовищем.

Дейра шла к Мейгору, не понимая, как и зачем она это делала. Как, если колени нещадно тряслись, она продолжала удерживаться на ногах? Зачем она идёт, почему не убежит, ведь белогвардейцы уже не сопровождают её? Но она шла и шла, а Мейгор становился всё ближе и ближе. Вот он улыбнулся ей, и по коже побежали противные мурашки. Дейра глубоко задышала. Она не была храброй, и дракона, который мог бы быть храбрым за неё, у неё не было, но всё-таки она не побежит.