Традиция, трансгрессия, компромисс

Есть люди такие, что тебя оборвет <сглазит>, глаза разные. Любая женщина сглазит, и все. Если она идет и на тебя глядит, лучше плюнь да отвернись. Я со двора пришла да легла на печку, а мама пришла, и пришла женщина-старуха, да говорит: «Ой, не рожаешь ли?» Меня как всю обдернуло с ног до головы, она меня окатила, оборвала <т.е. сглазила>. Это называется «обрыв» и «озык». Когда человека оборвет человек, что называется озык. Очень тяжелая болезнь это. Хуже нет. Если не знает никто <как лечить>, дак очень страдает человек, а знаешь, так и сделаешь, и все. Дрожь берет, хамканье, потягота. Второго я легко родила, никто меня не видел, везли ночью. А секретаря райкома партии привезли жену, она мучилась сутки. Говорит, иду, у ворот женщина встретилась: «Ой, ты рожать?» Так та сутки целые страдала, ревела, первым тоже дитей. Когда идешь рожать, иди, чтоб никто тебя не видел, ни с кем не колчи <говори>. Если мужчина встречается, он не скажет ничего, а женщина скажет. (Женщина, 1915 г.р., д. Ануфриево, Белозерский район, Вологодская область, 12 июля 1994 г., ФА, Bel10-2).

Женщина 1912 года рождения рассказывала, что после родов «родимницу в баню одну никогда не пускали. Ребенок-то еще не крещеный» (баянник мог причинить ей вред), а также что «родимницу поганой считают, еще и шесть недель после родов к колодцу не подпускают» (д. Марьина Гора, Пинежский район, Архангельская область, 10 июля 1985 г., Pin10-41). Мать и ребенок уязвимы в период до, во время и после родов, поэтому изоляция матери и защита ее теми, кто был инициирован в тайну рождения (повитуха, мать или свекровь роженицы), были средством защитить ее от любой потенциальной магической опасности.

Традиционные практики обеспечивают матери, которая не может описать свои переживания, необходимый язык; они направлены на ее страх, связанный с потерей контроля, на переживание ею состояния диссоциации. Они вносят порядок в хаос ее внутреннего состояния. Старшие женщины рода, матриархи, наделяют младших сюжетами и сценариями, позволяющими обсуждать и понимать происходящее – и такая ситуация наделяет старших женщин особой властью.

Традиция не только обеспечивает родильнице лечение и заботу; она также учит ее быть матерью (и в конце концов самой обретать власть), учит находить свой собственный голос и роль в отношении ребенка. Молодую мать инициируют в мир магического знания постепенно, в ходе материнских забот о ребенке ее делают участницей магических действий, нацеленных на его здоровье. Заботу о ребенке мать делила со свекровью (большухой), на ответственности которой были благополучие и здоровье всех детей в семье.

Сглаз: доминирование, контроль и доверие в женской иерархии

В традиции первого и второго поколений женщин знания об уходе за младенцем передавались в процессе взаимодействия свекрови и молодой матери. От свекрови молодка узнавала о воздействии сглаза больше, чем ей было известно за всю ее предыдущую жизнь: и как избежать сглаза, и как избавиться от его последствий, если это уже произошло. Свекровь посредством указаний, запретов и советов обеспечивала новое знание необходимыми сценариями поведения. Она объясняла невестке, что болезнь ребенка была результатом нарушений в социальном порядке: рядом с ней стоял «неправильный» человек, и поэтому ребенок стал беспокойным. Свекровь наставляла: иной мир реагирует на наше поведение, поэтому нельзя носить белый платок после родов, нужно носить темный (иначе кто-нибудь сглазит); нельзя ругать своих детей, а то их заберет леший (иными словами, можно потерять ребенка); нельзя сушить пеленки на ветру (ребенок будет беспокойным) и т.д.