Традиция, трансгрессия, компромисс

Женщины первого советского поколения охотно обращаются к метафизике в рассказах о контактах с умершими. Такие истории составляют большую часть всех записанных нами рассказов. В этом разделе мы рассмотрим некоторые мемораты и фабулаты, которые можно определить как фольклорные истории о привидениях. Нам важно показать различия в том, как именно эти истории рассказывались: каждая женщина подчеркивала особые аспекты ситуации и выделяла разные аспекты социальных отношений; истории служили разным целям рассказчиков и слушателей. Многие истории были рассказаны во время обсуждения правил похоронного ритуала. Как нам говорили, в конкретные дни – дни поминовения, девятый, двадцатый и сороковой дни со дня смерти и на годовщину – родственники не должны запирать двери дома, так как душа умершего приходит домой. В приведенном ниже случае Анна Дмитриевна К., 1918 года рождения, чтобы проиллюстрировать это правило, рассказывает две истории: первая о чужом, вторая – о ее собственном опыте.

Одна баба рассказывала, у нее мать умерла. «А я, – говорит, – заперла все против урошного дня. Стукается, и все. Я, – говорит, – открою двери: “Кто? Кто?” – никто не отвечает. Раза три стукнула. Я, – говорит, – выхожу за дверь, да вихрь, – говорит, – схватил меня. Да как по снегу поволок, катал. До овина, – говорит, – все катало меня вихрем по снегу». Мать пришла, а она не отперла дак… Вот и покатал вихорь.

У меня подруга была, умерла. Двадцать ден прошло, ее похоронили и уехали. Вот снилось мне или как въявь: в двери стукает, а я будто встала, а она и говорит: «Че заперлась?» – «Заперлася», – говорю. Как она швырнула чего-то – все как по полу железом, все забрякало, как камень дресвяной. Никого нет, дак и пошла по домам. Дома-то никого, не пускают ее, уехали все. Тамара-то, вон, говорит, от нашего дома тень и пошла эдак. (д. Карл Либкнехт, Белозерский район, Вологодская область, 15 июля 1997 г., ФА, Bel19-2, Bel19-3)

В первой истории семья покойной запирает дом; во второй семья уезжает, не дождавшись урочного дня. Дом, в который нужно было попасть душе в урочный срок, оказался заперт. Но это ли было сутью рассказа?

Первую историю можно отнести к фабулатам: Анна Дмитриевна пересказывает чужую историю, которую она слышала: «одна женщина рассказывала». Тем не менее главная часть истории рассказывается в настоящем времени, и мы понимаем, что рассказ относится к кому-то другому только потому, что рассказчица говорит «она говорит» – фраза, которая служит в устной речи своего рода кавычками, оформляющими историю, рассказанную в настоящем времени от первого лица. Повествовательная манера заставляет нас переживать эту историю вместе с рассказчицей. Использование нарративного настоящего – характерная черта женских рассказов о сверхъестественном. Рассказчицы стремятся сконцентрироваться на действии, а восклицания придают рассказу эмоциональное напряжение. Женщина не стремится убедить слушателей в достоверности истории: она разворачивает ее на наших глазах, тем самым включая нас в свой мир.