Траектория превосходства

Восклицание подвисает в воздухе. Пауза. А я, скромный молодой журналист, вынужден снова вмешаться в ткань повествования. Конечно, вы, как и я, наверно думаете: «Как можно поверить какой-то гадалке в таком деликатном вопросе, да еще и в двадцатом веке?» Но вопрос стоял даже не о том, верить или не верить. Один факт, достойный упоминания, мигом развеет скептические возгласы – ДНК-тесты, используемые ныне для определения отцовства и уже такие привычные, были созданы только в 1984 году… Опытная мадам Розалинда действовала наверняка. Мехмет не мог проверить, права ли она, и в силу этого в его подсознании затаивались искорки сомнения.

Вы когда-нибудь чувствовали себя центром мироздания? Глупый вопрос… Конечно, да: вам кажется, что каждое ваше слово и поступок имеют значение, что все вокруг будут смотреть на вас с укоризной, если вы не оправдаете их ожиданий. Будто они имеют какие-либо ожидания относительно вас… Дети при ссоре родителей часто считают, что именно они – причина проблем. Вырастая, они начинают искать в себе истоки внешних явлений – от погоды («не взял зонтик, вот и дождь пошел») до настроения супруги (будто у нее нет других причин расстраиваться или веселиться, кроме них). Подсознание, совесть, внимание, разум? Что заставляет так делать? Я не знаю. Однако разум, по крайней мере, способен помочь вовремя осознать этот факт. Иногда – по прошествии многих лет.

Конечно, подобрать слова к той буре эмоций, которую Мехмет пережил в тот день, вряд ли возможно. Он слонялся по городу в случайном направлении, разрушив все преграды для движения мысли и позволив ей экспериментировать, перебирая самые разные варианты, как и положено компьютеру… Сортировка этих вариантов тоже проходила как-то машинально. Эмоции остались в подкорке, спрятались на время за неровным дыханием и жадными до острых углов глазами. Мехмет постоянно менял направление, крутил головой, зачем-то приседал, а затем резко вставал и продолжал движение. Он запыхался очень быстро, но, казалось, совсем не обращал на это внимание.

Что делать? Провести расследование? Поговорить начистоту? Сходить к еще одной гадалке? Уповать на новый вещий сон или случай, посланный провидением? Или успокоиться и сделать вид, что ничего не произошло? Пожалуй, пожалуй…

– 3 –

На другой день Мехмет, как ни в чем не бывало, присутствовал на очередном собрании «культурного клуба». Темой дня был необычный мысленный эксперимент.

– Представьте, – говорил хозяин дома, вальяжно вышагивая взад-вперед с тросточкой, – что Вы стоите перед выбором: кого взять с собой в ковчег. Кто-либо из Вас когда-нибудь чувствовал себя Ноем? – он взял со стола накладную бороду и продолжил плавное движение. – Смотрите, как это просто, – и он, надев бороду, попытался изобразить умудренного старца, но вышла лишь карикатура.

– Давай к делу, Джон! – прокричал кто-то с задних рядов. – Пригласил на эксперимент, так задавай условия, а мы поэкспериментируем.

– Да, да, мы не в театр пришли! – поддержали посыл где-то рядом.

– Хорошо, оставим библейские сюжеты в покое. Вы хотите по-настоящему жесткого эксперимента, как стейк в баре Роберто? Будет вам то, что хотите! – взяв небольшую актерскую паузу, Джон У. продолжил речь. – Представьте. Мир вокруг обречен – на город надвигается смертельный газ, который погубит каждую клеточку живого организма, даже самую бесполезную, типа волоска на носу. И есть только один мессия, способный что-то изменить, и этот мессия – вы, – он осекся, словив недовольные взгляды, напомнившие ему о светском характере вечера. – Ну хорошо, есть один невесть откуда взявшийся альтруист, у которого к тому же имеется машина с полным, как мой стакан виски, бензобаком, – приостановившись, Джон налил себе виски до краев и, высоко подняв его надо головой, продемонстрировал окружающим. – Машина с полным бензобаком, способная увезти пассажиров в абсолютно безопасное место – скажем, на ранчо к Бобби, – тут раздался задорный смех (видно, многим присутствовавшим был известен какой-то случай, связанный с этим ранчо или с самим Бобби). – И вот, перед вашей машиной выстраиваются в шеренгу кандидаты в пассажиры, и вид у них куда более озабоченный, чем у студентов в день сдачи экзамена. А у вас только два места – одного вы подобрали минутой ранее, потому что он механик, а вы ни черта не смыслите в машинах. Кого возьмете?

– А кто в шеренге стоит? И сколько их? – лениво процедила мадам Розалинда. Мехмет отвел взгляд в сторону, чтобы ее фигура не растеребила вчерашнюю мозоль в душе.

– Предположим, трое, – ответил Джон У., – но один из них бедный, второй – хромой, а третий болен легкой формой шизофрении. А места у вас – два…

– Бедный? Это как? – спросил Мехмет, поймав нить разговора. – С доходом ниже…

– Нет, нет, нет! – перебил его Джон. – Бедный – это такой, как все те бездельники, что живут на пособие. Истинный. Идейный.

– Хромого возьму, – важно отреагировала мадам Розалинда. – Наложу ему повязку мою фирменную – через день будет скакать по горам как козлик.