Трагедии

Предводительница 1-го полухория

Разведчик, мнится, милые, от воинства
Несет нам вести новые, — бегом бежит:
Гляди, так и мелькают ноги резвые.

Предводительница 2-го полухория

А вот и сам владыка наш, Эдипов сын,
Спешит навстречу, — весть пришла по времени, —
Разведчику подобно, ускоряет шаг.

Этеокл и Вестник встречаются на вершине холма.

Вестник

Вот, что я сведал точно про дела врагов,
И как упали жребии семи ворот
Промеж семью вождями. Уж у Пройтовых
Тидей[116] бушует. Но через Исме́н-поток
Гадатель[117] переправу возбранил ему.
³⁸⁰ Пророчат злое жертвы. Разъярен Тидей;
Взалкал он крови; шип пустил, что в полдень змей.
Волхва ругает, сына Оиклеева:
Почто, де, малодушный, отвращает рок —
Трясет шеломом; гребня три косматые
Колышатся, как туча, над шеломом. Щит
Вращает он, и колокольца медные
Под ним бряцают зычно. Знаменован щит
Знаменованьем гордым: весь в звездах горит
Чеканный свод небесный; в средоточии —
³⁹⁰ Глаз ночи, месяц полный, всех святил светлей.
Надменьем обуянный от доспехов тех,
Он сечи вожделеет, над рекой кричит:
Так ржет, вздыбясь, и гложет удила, и в бой
Конь бранный рвется, слыша дребезжанье труб.
Кого поставишь су́против Тидея? Кто,
Когда падут затворы, оградит врата?

Этеокл

Что ж? Трепетать мне пред убранством воинным?
Иль ранят знаки? Иль смертельны пугала?
Что — хвост и побрякушки, иль копье разит?
⁴⁰⁰ А эта ночь на небе житовом, что вся
Светилами мерцает, по словам твоим, —
Надменье дум и черный рок надменному,
Пожди, накличет! Как в очах затмится свет,
Приличествовать будет мрака знаменье
Кичливому безумцу со щитом, что́ ночь
И звал и славил на его же голову.
Тидею супротивником у Прейтовых
Ворот да станет доблестный Астаков сын[118].
Он крови благородной, и Стыда престол
⁴¹⁰ Он чтит; речей хвастливых ненавидит он,
На суесловье медлен и на подвиг скор.
В нем кровь великих, коих пощадил одних
Арей из сева оного змеиного.
Кадмеец истый Меланипп. Игрок-Арей
Пусть мечет кости: чья возьмет? Но Правды суд, —
Чтоб сын родной оружьем поборал за мать.

Хор

Строфа 1

Фивы поборнику,
Право восставшему
Родины мстителем,
Вы одоление
Дайте, небесные
Града заступники!..
⁴²⁰ Страшусь узреть кровавую
Милых сердцу гибель!

Вестник

С ним счастие да будет, как сказал ты, царь!
Стал Капаней, гигант, перед Электрами[119]:
Ему врата вторые рок судил. Сей муж
Огромнее, чем первый; а надменьем полн
Уж не людским он, нет! — сверхчеловеческим.
Грозой грозится башням (да минует зло!):
Град ниспровергнет, — с ним ли, или с нами бог, —
И Зевсу-де стрелою не сдержать его:
⁴³⁰ Перуны Громовержца не страшней ему,
Чем зной палящий, жар лучей полуденных.
А знаменье гиганта: обнаженный муж,
В руках держащий пламенник пылающий;
И златом окрест начертанье: «Град спалю».
Кого на состязанье с таковым пошлешь,
И кто не убоится этой гордости?

Этеокл

Спесь нам на пользу и прибыток даст с лихвой.
Так помыслов превратных обличителем
На тяжбе с богом служишь ты, язык людской!
⁴⁴⁰ Дыша угрозой, Капаней презрев богов,
Уст не блюдет, бесстыдно обнажает мысль;
Самодовольно, смертный, к небу Зевсову
Он бурю изрыгает богохульных слов,
И низойдет, я верю, на главу его
Как новый огненосец судия-перун
С копьем иным, чем солнца луч полуденный.
Да встретит богоборца Полифонта[120] мощь!
То — муж воздержной речи, воли пламенной,
Защитник, силой равный супротивнику,
⁴⁵⁰ Предстательством могучий Артемидиным
И помощью небесной ... Остальных сочти!

Хор

Антистрофа I

Гибель грозящему
Самонадеянно!
Зевсова молния,
Оцепени его,
Прежде чем внидет он
В наши обители
С копьем и вон из терема
Девий плен погонит!

Вестник

По очереди[121] всех я перечту, семь врат
Войсками обложивших. Третьим выскочил[122]
Из полой меди шлема жребий с меткою
⁴⁶⁰ Аргивца Этеокла[123]: к третьим, Нестовым,
Вратам он гонит конницу могучую.
Едва узде послушны, пышут пламенем,
Яряся, кобылицы, бьются в медь ворот;
Свистит, спираясь, дух их под забралами:
Взглянув, ты скажешь: варварской орды набег.
Щит гордо знаменован: лезет вверх гоплит[124]
По лестнице на башню и кричит (слова
Сверкают подле:): «Сам Арей не сбросит вниз
Меня с бойницы бражьей». Вот еще гроза!
⁴⁷⁰ Кого пошлешь ты Этеоклу равного,
Чтоб рабский от Кедмеи отвратил ярем?

Этеокл

Вот тот[125], кого пошлю я в добрый час. Готов
Он к брани. Вызов, знай, не на устах его,
А в длани мощной. Мегарей, Креонта сын![126]
И сей провидел змия. Коней бешеных
Не убоясь, он выйдет в поле чистое —
Иль смертью дань отдать Земле-Кормилице
Иль, двух мужей и город на щите зараз
Добыв, украсить той добычей отчий дом.
⁴⁸⁰ За кем черед, поведай, не скупись на речь.

Хор

Строфа II

Молюсь, домов
Отчих заступник, чтобы выбор твой
Счастлив был родине,
Ворогу пагубен.
Правый воздатель Зевс,
Гневный воззри на них,
С буйным киченьем идущих,
В бешенстве яром низвергнуть Фивы.

Вестник

Четвертый, улучив врата соседние
Афины Онки, о криком предстоит вратам —
Гиппомедонта сила, исполина лик.
Не щит, а жернов он вращает. Трепетом
⁴⁹⁰ Его увидев, — скрою ли? — я был объят.
И ковщик не простой был, что чеканил ту
Щита громаду: как живой, грозит очам
Тифона[127] образ, с зевом огнедышащим, —
И дым из уст клубится, черный брат огня;
И с полым чревом круга, с бляхой выпуклой,
Скреплен искусно обод перевивом змей.
Ареем одержащим пьян, беснуется
Он, как менада; ужас из очей глядит.
Беречься нужно мужа обуянного.
⁵⁰⁰ С ним ярость исступленья в двери ломится.

Этеокл

Хранит Паллада пригород с воротами;
Карает Дева буйных и неистовых.
Как от птенцов дракона отпугнет врага
Богиня кликов воинских. Ойнопов сын,
Гипербий[128] храбрый, встретит. Всем под стать ему
Гипербий: видом, рьяностью, доспехами;
Давно к тому же хочет испытать судьбу.
Сам Гермий свел столь равных двух противников.
Сойдутся пред вратами витязь с витязем,
⁵¹⁰ И богоборец с богом на щитах врагов.
Тифон Гиппомедонту огнедышащий
Любезен. Что же? На щите Гипербия
Сидит неколебимо Зевс-отец и пук
Горящих молний держит. Побежденным кто
Кронида видел? Кто ж кому союзник? Чей
Союз надежней? Враг с порабощенными,
А мы с владыкой. Крепче, чем Тифон, Кронид,
И кто во имя бога ратоборствует —
Сильнейший в битве. Будь же, Зевс, Гипербию,
⁵²⁰ По силе тайной знаменья, спасителем!

Хор

Антистрофа II

Верю: тот,
Кто на щите изваял врага
Зевсова лик,
Демона недр земных,
Смертным ужасного
И ненавистного
Вам, долговечные боги,
Буйную голову в поле сложит.

Вестник

Да будет так! О пятом, что у пятых врат
Бореевых, у самой богоравного
Амфиона[129] могилы стал, — поведаю.
Копьем клялся он, что́ превыше бога чтит,
⁵³⁰ Дороже ока ценит, — разорить сей кремль
Зевесу назло. Так грозится юноша
Прекраснолицый, — цвет, от горной матери
Расцветший, — отрок более, чем зрелый муж,
Которого ланиты первый нежный пух
Едва лишь оттеняет. Но не девичий
В нем нрав, хоть имя, как обличье, — девичье[130]:
Свиреп в нем дух надменный, взор очей суров.
И этот с похвальбою на щите предстал,
Обидной Фивам. Сфинкса к меди выпуклой
⁵⁴⁰ Что тело укрывает, самодвижного
Приладил. Блеща, движется чудовище
И, как живое, подгребает лапами
Кадмейца и впускает когти львиные
В живую снедь, готовясь истерзать ее.
Не на потеху витязь шел; далекий путь
Стопой не на смех мерил богатырскою.
Парфенопей аркадец, юный Аргоса
Присельник, он кормильцам платит мзду копьем.
Пусть над его угрозой посмеется бог!

Этеокл

⁵⁵⁰ Когда б по мысли гордых все случалося,
О чем мечтают, не по воле божией,
Конечной истребился б город пагубой.
Есть между нас и на аркадца этого
Муж добрый — дела и руки, не слов
И спеси, — Актор, брат родной Гипербия.
В стенах он не позволит безнаказанно
Напыщенным злоречьем отравлять сердца,
Не впустит в город лютого чудовища,
Которым злобно вражий знаменован щит.
⁵⁶⁰ Вне стен сообщник Сфинкса Сфинксу даст ответ,
Как рухнет с башен градом туча стрел в него.
Вы ж, боги, оправдайте правду слов моих!

Хор

Строфа III

Входит мне в душу боль
Слов, что я слышала!
Дыбом от ужаса
Волос подъемлется!
Сколько хул, вызова
Небу на их устах!
Богонадменных! Пусть
Их рать
В черной земле истлеет!

Вестник

Шестой противник — вещий, богомудрый муж,
Храбрейший в брани, мощь Амфиараева[131].
⁵⁷⁰ К дверям — Омолоидам, ко шестым вратам,
По жребию он послан и Тидееву
Корит свирепость. Аргоса смутителем
Его зовет, убийцей, в зле наставником,
Слугой греха, Эриний вызывателем,
К лихой вине Адраста подстрекателем.
Потом, на брата твоего уставя взор,
Суровый, обличает Полиника мощь:
«Поникнуть хочешь в поле, Полиник, за гнев
На град родной? — гадает он по имени[132]:
⁵⁸⁰ Какое дело! Сколь богам любезное!
Послушать людям либо, вспомнить правнукам!
Низринул сын Эдипа родовых богов,
С чужою ратью вторил в стены отчие.
Ты мать разишь: каким свой грех возмездием,
Сразив, искупишь? И, копьем добытая,
Сроднится ль в мире родина с насильником?
Мой рок мне ведом: прах мой утучнит сей дол;
В земле чужой могила ждет вещателя.
Иду в сраженье — встретить не бесчестно смерть».
⁵⁹⁰ Так речь держал и поднял волхв округлый щит,
Медь полую, без знаков на меди литой:
Быть, не казаться доблестным — завет его.
Глубокие проводит он в уме бразды;
И зреют в них советы справедливые.
С ним выстоит лишь мудрый муж и праведный
Единоборство; крепок лишь, кто чтит богов.

Этеокл

Печальна участь праведных, в одно ярмо
Судьбиной сопряженных с нечестивыми.
Во всяком деле лише нет злосчастия,
⁶⁰⁰ Чем злой сообщник: жатву горя с ним пожнешь;
Где сеет Ата, всходом колосится Смерть.
Благочестивый путник на разбойничий
Корабль попав ошибкой, со злодеями,
Невинный, делит гибель неминучую.
И в городе, забывшем правду, праведник,
Мужей-богоотступников согражданин,
В сеть вовлеченный общего проклятия,
Умрет с безбожным сонмом под бичом богов.
Так и гадатель этот, — Оиклеев сын, —
⁶¹⁰ Муж справедливый и богобоязненный,
Пророк великий, к стану богохульников
Пристав не по желанию сердца мудрого,
С останками их мощи в долгом поезде,
Обратно повлечется, коль захочет Зевс.
Но коль же, мнится, вовсе не нагрянет он —
Не страха ради, не из малодушия,
Но знает, прорицатель, что умрет в бою,
О чем предупрежденье слышал Локсия[133],
Как сам сказал[134], — а слов не тратит попусту.
⁶²⁰ Все ж у ворот на страже да стоит Ласфен[135],
И, вратарь страшный, гостя ждет незванного.
Умом он старец, мощным телом юноша.
И взором быстр он и рукой немешкотен, —
Где щит не кроет тела, водрузить копье.
Но вся удача смертным от богов одних.

Хор

Антистрофа III

Правой молитве вняв,
Город спасением
И благоденствием
Облагодатствуйте!
Копий труд, горе сеч,
Боги, на вражеский
Оберните стан!
Вне стен
⁶³⁰ Молнией, Зевс, убей их!

Вестник

Седьмой наш супротивник, у седьмых ворот, —
Твой брат, владыка. Слушай же, как он клянет
Святые Фивы, — бед каких желает нам!
Взойти на башни хочет и, воспев пэан,
Царем земли плененной объявить себя;
С тобой же на смерть биться, — умереть, убив,
Иль, если живы выйдете, изгнать тебя
С бесчестьем, как с бесчестьем ты его изгнал.
Так Полиник взывает и родных богов
⁶⁴⁰ Земли отцовской кличет во свидетели,
Что в тяжбе правой правды домогается.
Чеканом новым блещет велелепный щит,
Двойным изображеньем знаменованный:
Во всеоружьи латник, в златокованном,
Ведом женою важною и мудрою;
Гласит из уст богини начертание:
«Я, Правда, в град родимый приведу его
И в отчих водворю навек обителях».
Вот, все ты ныне слышал о намереньях
⁶⁵⁰ И ухищреньях вражьих. Сам, кого послать,
Смотри. Не скажешь: был разведчик слеп, глагол
Глашатая невнятен. Ты же — кормчий наш.

Этеокл

О, род, безумьем от богов наказанный,
Их ненависть, Эдипа многослезный род!
Отцовское проклятье неизбывное!
Но жалобы да смолкнут, и немеет скорбь,
Чтоб не родить ей плача всенародного!..
О Полинике ж (имя роковое[136]!) — вот
Что я скажу: увидим, что пророчит щит,
⁶⁶⁰ Куда письмен златое начертание
Неистового мужа приведет. Когда
Была бы Правда, Зевса дочь, воистину
Его вожатой, спорить было б не о чем.
Но никогда доселе, — ни едва на свет
Из матерней утробы вышел он, ни в дни,
Как рос и креп мужая, ни когда брадой
Покрылся подбородок, — не бывала с ним
Святая Правда. В разоренье ль родины
Она впервые будет помогать ему?
⁶⁷⁰ Иначе Правду звали б ложным именем
Богиню люди, общницу путей кривых.
Сам, сердцем твердый, выйду с ним на смертный бой,
И кто другой к той встрече правомощнее?
Сойдемся в поле — царь с царем и с братом брат,
Как враг с врагом. Копье несите, поножи,
И чем прикрыть мне тело от камней! Живей!

Предводительница хора

Любимый царь, Эдипа чадо! Ворогу
Не будь подобен гневом, речью дерзостной!
Мужей довольно в Фивах, чтоб навстречу стать
⁶⁸⁰ Аргивей силе: братняя запретна кровь.
Единокровных бой самоубийственный —
Вина и скверна. Годы не сотрут пятна.

Этеокл

Быть побежденным, но не опозоренным
Согласен я: в том горе утешенье — смерть.
Но пораженье и позор принять?.. Нет! Нет!