«Трагическая эротика»

В действительности, хотя великий князь с санкции императора играл известную роль в разработке документа, однако главная работа была проделана Министерством иностранных дел, глава которого, С.Д. Сазонов, был последовательным сторонником объединения Польши под протекторатом России. Документ предварительно обсуждался в Совете министров и затем получил высочайшее одобрение. Однако некоторые министры убедили императора, что поляки Познани и Галиции еще находятся под германским и австрийским владычеством, поэтому прямое обращение к ним от имени императора будет пока еще преждевременным. Решено было издать уже одобренное царем воззвание от имени Верховного главнокомандующего1034. Когда великий князь, находившийся уже в Польше, вблизи театра военных действий, узнал, что воззвание в конце концов было опубликовано с его подписью, то он, по словам его близкого сотрудника, даже удивился1035.

Но можно предположить, что некоторые принципиальные противники воззвания к полякам предпочитали адресовать свою критику не императору, что было заведомо бесполезно, а Верховному главнокомандующему. Так, Н.А.Маклаков, разумеется, хорошо знал историю появления документа, но он не мог прямо осуждать царя, а посему предпочитал приписывать авторство документа Верховному главнокомандующему, чтобы со временем добиться отмены оглашенных в воззвании инициатив.

С другой стороны, некоторые люди монархических убеждений, не возражая в принципе против содержания манифеста, полагали вместе с тем, что сама публикация столь важного для судеб империи документа от имени Верховного главнокомандующего объективно подрывает авторитет императора. Генерал Спиридович вспоминал:

Объявленный 3-го августа манифест к полякам поднял большие разговоры. Было не понятно, почему такой важный акт издан не от имени Государя, а Великим Князем. Многие видели в этом умаление царской власти. Порицали Сазонова1036.

В итоге, однако, сложилась такая ситуация, когда именно великий князь Николай Николаевич стал олицетворять новую русскую политику в польском вопросе. Неудивительно, что поляки, бывшие подданными Российской империи, все чаще упоминали Верховного главнокомандующего, оценивая, впрочем, его обращение также по-разному.

Часть польского общества с энтузиазмом встретила обращение великого князя.

В Варшаве несколько польских партий и общественных организаций – Национальные демократы, Польская прогрессивная партия, Партия реальной политики, Польское прогрессивное объединение – направили великому князю телеграммы со словами благодарности1037.

В Лодзи прошла манифестация, в которой приняли участие 20 тысяч человек. Участники, выражая верноподданническое отношение к российскому императору, пели польские патриотические песни. В Архангельске, Вятке и других городах империи прошли манифестации местных поляков по случаю воззвания великого князя, провозглашались здравицы императору. Помещик Подольской губернии граф Собанский послал великому князю благодарственную телеграмму, он призывал Божье благословение на великого князя и просил принять 100 тысяч рублей на нужды раненых. Другие польские землевладельцы благодарили Верховного главнокомандующего не только за его обращение, но и за приказ, защищающий их собственность. Эти свидетельства лояльности российских поляков радостно регистрировала русская пресса. «Новое время», например, с чрезмерным оптимизмом сообщало, что в Киеве воззвание главнокомандующего «произвело огромное впечатление, одинаково благоприятное как среди поляков, так и среди русских», а в Варшаве происходят патриотические манифестации, поляки братаются с русскими1038.

Частная переписка, просматриваемая цензорами, дает представление об отношении некоторых польских и русских подданных Николая II к обращению Верховного главнокомандующего и в связи с этим – к личности великого князя Николая Николаевича.

В ноябре 1914 года некий русский житель Варшавы сообщал в частном письме: «Варшавяне заняты исключительно устройством будущего “крулевства”. Об этом говорят всюду и везде. Самый популярный человек у них Великий Князь Николай Николаевич»1039.

Некоторые поляки даже в личных письмах выражали свои чувства, используя официальный язык лояльных верноподданных Российской империи. Житель Ковенской губернии писал 12 августа 1914 года члену Государственной думы Н.Н. Покровскому: «Не умею тебе выразить, какое громадное впечатление и чувство глубокой радости вызвало у всех нас и особенно у меня чудное воззвание августейшего Верховного Главнокомандующего, хотя оно безусловно нас, литовских поляков, непосредственно не касается, но все же несет светлое будущее нашим единоязычным братьям, несет благую весть окончательного прочного примирения двух братских народов, разделенных в значительной степени происками немцев»1040.