Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Чтобы их познаниями и изобретениями не воспользовался народ, который оставлять в неведении для жрецов было выгодно, жрецы прибегли к самым хитрым средствам. Все свои сведенья по естественным наукам они отнесли к знаниям божественным и включили эти сведенья в священные книги. Эти священные книги, в которых заключалась мудрость жрецов, назывались герметическими, потому что они приписывались Гермесу или Тааме, который, по уверению египтян (которых убедили в этом жрецы), написал их еще до появления рода человеческого. Книг этих было 42: они разделялись на шесть отделов: первый отдел, состоящий из десяти книг, собственно так называемых иератических; заключал в себе юриспруденцию и учение о богах, или теологию; второй отдел — из десяти книг, содержал законы о богослужении; третий — опять десять книг, содержал в себе круг наук, каковы: геометрия, астрономия, география, космография и иероглифика; четвертый — из четырех книг, содержал в себе низшую часть астрономии, календарную науку и астрологию; пятый — две книги молитв богослужебных; шестой отдел, состоящий из шести книг, содержал в себе медицину.

Таким образом чисто естественные и гражданские науки поставлены были наряду с богослужебными и священными (напр., юриспруденция и теология) и так искусно перемешаны (наприм., второй отдел — законы о богослужении, третий — естественные науки, в четвертом — астрономия, а в пятом — богослужебные молитвы), что неопытный читатель, не знал чему отдать предпочтение: юриспруденции или законам о богослужении, астрономии или богослужебным молитвам. Подозревать в таком распределении книг уловку жрецов египтяне не могли, потому что, по уверению жрецов, такое распределение принадлежит автору.

Заключив свои познания по наукам естественным в священные книги, жрецы запретили народу читать священные книги, запретив в то же время народу учиться читать по свидетельству Диодора[210]

. Это одно средство, которое преграждало народу все пути, посредством которых народ мог выведать тайны жрецов. Другое средство для целей жреческих — еще более изобретательное. «Различные виды языка и письмен, говорит Геродот[211], берегли тайны жречества в Египте». Говоря это, Геродот имеет в виду иероглифы. В чем состояли эти иероглифы? Климент Александрийский так говорит о письменах Египетских: «воспитывающиеся у Египтян учатся прежде всего письму, которое называется эпистолографическим; во вторых, иератическому, которое употребляют священные писатели, а наконец иероглифическому».

Эпистолографическое письмо, называемое еще энхорическим и демотическим, введено в позднейшее время для скорого письма для употребления народа (вероятно «для воинов и царей» и для вседневной жизни. Оно носило характер простонародного письма. Думают, что оно принято как попытка заменить иероглифы буквенным письмом со звуковыми знаками. Понятно, что не демотическим письмом, которое изобретено поздно, писаны священные книги. Иеротическое письмо, употребляемое, по словам Климента, священными писателями, возникло из сокращения и замены образов более легкими знаками. Оно гораздо древнее демотического и употреблялось вместе с письмом иероглифическим. «Иероглифическое письмо, по словам Климента, есть или кириологическое посредством первых элементов (per prima elementa), или символическое. Символическое или посредством подражания, или посредством тропов, или посредством загадочных аллегорий. Если они хотят, например, изобразить солнце посредством подражания, то делают круг тропически, то переменяют, заменяют, или совершенно преобразуют; так, если они хотят воздать похвалу своим царям, то пишут ее такими анаглифами. А третьего письма посредством загадок, вот пример: кривое течение звезд изображают они змеею, а течение солнца жуком».

Под prima elementa, без сомнения, разумеются первые буквы имен, или фонетические (от …) знаки. Напр. букву а

изображали орлом (ахемъ, achem), или тростниковым листом (ак) и т. п. Плутарх говорит: «Гермес (…), говорят, изобрел сначала письмо в Египте. Потому египтяне делают первою буквою ибиса, как ему принадлежащего».

Понятно, что иероглифы, по своей запутанности, неопределенности, неясности, не могли быть понятными для народа, которому запрещено было чтение священных книг, содержащих, между прочими, иероглифику. Впрочем, иероглифы известны, кажется, были людям образованным; за то анаглифы были тайным письмом, которое известно было только жрецам.

Понятно, что обставленная такими условиями мудрость жрецов никак не могла быть доступною народу, который естественно принимал мудрость жрецов за магию, за откровение свыше, за близость к богам (напр. Апису) и общение с ними. На самом же деле в этой мудрости жрецов, кроме полезных знаний по естественным наукам и астрологических гаданий, ничего магического, волшебного не было.