Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Все, что рассказывается о колдунах и колдуньях, переносившихся на шабаши, признается за вымысел; и действительно известно много случаев, которые доказывают, что эти колдуны и колдуньи в то время, когда они воображали, что присутствуют на шабашах, на самом деле оставались у себя дома, в своих спальнях, в своих постелях. Они натирали себя известной мазью, которая усыпляла их и делала их бесчувственными, и в этом-то состоянии обморока они и воображали, что уносятся на шабаши и видят и слышат все, что там происходит.

В сочинении под названием «Malleus Maleficarum» (молот против колдунов) читаем, что одна женщина, арестованная инквизиторами, созналась, что она действительно может телесным образом переноситься всюду, куда только захочет, как бы ее ни задерживали и как бы далеко ни были те места, куда бы она захотела перенестись. Инквизиторы велели ей перенестись в известное место, говорить там с известными лицами и потом дать им отчет о своем путешествии: она согласилась. Ее отвели в одну комнату; здесь она вдруг упала, как мертвая: стали ее трясти, она оставалась совершенно без всякого движения, без всяких чувств: стали жечь ей ногу зажженной свечей, она не почувствовала и этого. Спустя короткое время, она пришла в себя и стала давать отчет относительно своего похождения, причем она заметила, что с большим трудом совершила путь. Инквизиторы спросили ее не чувствует ли она чего на своей ноге: она отвечала, что со времени возвращения чувствует на ней сильную боль, но не знает от чего она. Тогда инквизиторы объявили ей, в чем дело, сказали ей, что она вовсе не оставляла своего места, что боль, которую она чувствует на ноге, от того, что во время ее мнимого отсутствия ей жгли свечей ногу. Когда таким образом ее заблуждение было доказано в ее собственных глазах, она признала обман, просила о прощении и публично обещала вперед не подвергаться преступному самообольщению.

Некоторые другие историки[232] рассказывают, что будто силой известной мази, которой натирали себя колдуньи, они действительно могли переноситься на шабаши. Торквемада со слов Павла Грилледа рассказывает, что один человек, подозревая свою жену в колдовстве, захотел узнать, действительно ли она переносится на шабаши и каким образом она это делает. Он стал за ней внимательно следить и однажды увидел, что она, натершись какой-то мазью, вдруг приняла вид птицы, улетела и не возвращалась до самого утра, когда она опять вдруг очутилась подле него. Он обратился к ней с расспросами, на которые она не хотела отвечать; наконец он сказал ей, что он сам видел все, что она делала, и палкой заставил ее открыть ему свою тайну и допустить его самого на шабаши. Придя на шабаш, он вместе с другими сел за стол; так как все, что подавалось на стол, было не солоно, он потребовать соли; долго соли не приносили; наконец, когда он получил солонку, он сказал: слава Богу, что я вижу наконец соль, — в ту же минуту он услышал сильный шум, и все собрание исчезло. Он очутился один в поле, между горами, донага раздетым. Он увидел, что он на 33 часа расстояния от своего дома. Кое-как добрел он домой и рассказал обо всем случившемся инквизиторам: инквизиторы арестовали его жену вместе с другими соучастниками, и виновные были наказаны по заслугам.

Тот же автор рассказывает, что одна женщина, унесенная утром по воздуху злым духом с шабаша, вдруг услышала ангельский голос, и тотчас демон ее бросил и она упала в терновый куст на берегу реки; она была нагая, растрепанные волосы разбрасывались по плечам и груди. Тут она увидела мальчика, который, после долгих с ее стороны просьб, отвел ее в близлежащее село, где был ее дом. После долгих отказов, она наконец открыла мальчику свою тайну, но просила его не разглашать того, что он слышал. Не смотря на это, тайна её разгласилась.

Если верить всем подобным рассказам, которых имеется бесчисленное множество, в таком случае конечно нужно бы признать, что колдуны и колдуньи действительно переносились на шабаши; но приняв во внимание другие факты, которые очевидно доказывают, что они странствовали только в своей собственной голове, в своем воображении, — нужно положительно сказать, что все, что рассказывают об этих путешествиях, было не более, как действием развращенного воображения, что эти колдуны и колдуньи только воображали, что они странствуют, тогда как на самом деле они оставались на одном и том же месте. Так как это самообольщение производится их воображением, то по его же влиянию эти лица так упорно стоят в своем заблуждении и склоняют к заблуждению других. Магия и волшебство всегда суть ничто иное, как произведения развращенного воображения. Люди, занимающиеся ими, всегда бывают заражены безбожием, развратом, страстью воровства и всеми другими пороками человеконенавистничества.