Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Иоанн Бант. Порта и Иоанн Вириус[224] говорят, что они знают, как приготавливается жир, которым натирались колдуны. Жир этот, говорят они, — это смешение многих наркотических веществ, употребление которых повергает человека в состояние обморока, во время которого он воображает, что будто он вылетает из комнаты через трубу, что будто в конце трубы встречает его черный человек с рогами, который переносит его куда угодно, и потом опять через трубу проносит домой. Рассказы о шабашах лицей, подвергавшихся этому состоянию, отличаются неопределенностью и отсутствием взаимного согласия.

Демон является на шабашах или в виде козла, или в виде большой черной собаки, или в виде вороны необыкновенной величины, обыкновенно сидит на возвышенном троне и принимает от присутствующих уверения в преданности.

Можно бы подумать, что на шабаше привлекает людей надежда на временное счастье, на получение богатства, — и демон действительно постоянно дает им блестящие обещания, — так говорят, по крайней мере, сами колдуны, конечно обманутые своим собственным воображением. Но опыт доказывает, что люди, будто странствующие на шабаши, всегда бывали презренные и несчастные бедняки, и всегда оканчивали жизнь самым печальным и позорным образом.

В первый раз явившихся на этот шабаш демон вносил в свой список и заставлял их подписываться в этом списке, потом заставлял их отвергнуть миропомазание и крещение и отречься от Иисуса Христа и Его Церкви. Потом, чтобы отметить, своих приверженцев, демон напечатлевает на какой-нибудь части тела их ногтем своего мизинца особенный знак, от которого то место, на котором он делал этот знак, делалось нечувствительным. Утверждают даже, что демон напечатлевает этот знак на трех различных частях тела, и не в одно и тоже время, а в три раза. Впрочем он делает это не иначе, как с теми, которым не менее двадцати пяти лет.

Все это конечно не заслуживает ни малейшей веры. И у мужчин, и у женщин какие-нибудь части тела могут быть и бывают нечувствительными или вследствие болезни, или вследствие употребления каких-нибудь ядовитых лекарств, или даже от природы, — совершенно независимо от участия демона. Некоторых обвиняли в колдовстве, но на теле их, при самом тщательном осмотре, не находили нечувствительных мест и никакого клейма. Другие из уличаемых в колдовстве уверяли, что демон не делает никаких знаков на их теле. Королевский врач Андре во втором своем[225] письме очень подробно говорит обо всем, что рассказывается об этих демонских знаках.

Название «шабаш» в том смысле, какой оно имеет в приведенных рассказах, — у древних не встречается. Ни у евреев, ни у египтян, ни у греков, ни у римлян оно не было известно, хотя древние писатели часто упоминали о чародеях и колдунах, как таких людях, которые, вследствие своей связи и демоном, имели особенное влияние на животных, на воздух, на жизнь и судьбу людей.

Гораций[226] ночные собрания колдунов называет словом Coticia (котициа), которое происходит от слова Cotys (котис) или Cotto (котто) — названия богини блуда, — богини тех ночных собраний, на которых вакханки предавались всевозможным бесстыдствам. Это впрочем совершенно не то, что шабаш колдунов.

Некоторые производят название шабаша от Sabbatius (саббатиус) — одного из эпитетов бога Бахуса, в честь которого совершались ночные безнравственные пиршества. Арновий и Юлий Фирмик Мотернус говорят, что на пиршествах этих клали посвященным за пазуху золотых змей, и потом опять вынимали их оттуда. Но эти этимологические объяснения слишком далеки от того, как дело произошло на самом деле. Народ просто заимствовал название «шабаш» от Иудейских собраний и религиозных занятий в синагогах по субботам, и в насмешку приложил к сборищам колдунов.

Древнейший памятник, в котором весьма ясно упоминается о ночных собраниях колдунов, представляют капитулярии (собрания законов)[227]. Здесь говорится, что какие-то женщины, под влиянием производимого в них демоном помрачения, воображали, будто они путешествовали с богиней Дианой и множеством других женщин по воздуху на различных животных, будто они в немногие часы, повинуясь Диане, как своей царице, пролетали огромные пространства. Значит они чтили богиню Диану, а не Люцифера.