Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Г. Андре, придворный врач, в своем 6-м письме[245] против магии утверждает, что в упомянутой истории Гокке не было никакого ни колдовства, ни участия демона, что ядовитые снадобья, которые Гокке клал в скотские стойла и которыми он умерщвлял скот, были ничто иное, как естественный ядовитый состав, который своим запахом, своими невидимыми испарениями отравлял и умерщвлял животных, а стоило только выбросить эти снадобья из стойла, или выгнать оттуда сам скот для того, чтобы предохранить от смерти этот последний. Но трудно было открыть место, где клались эти снадобья; пастухи, главные виновники зла, с величайшей предосторожностью скрывали их, как можно поискуснее, потому что они знали, что открытие их стоило бы для них собственной жизни.

Кроме этого Г. Андре замечает, что эти снадобья по истечении некоторого времени теряли всю свою силу и не могли производить на скот никакого дурного действия, поэтому нужно было или заменять их новым, или же намачивать их для того, чтобы снова приводить их в брожение. Если эти снадобья оказывали отравляющее действие вследствие участия демона, то они постоянно бы сохраняли свою силу и не было бы необходимости подновлять их и освежать, чтобы восстанавливать в них прежнюю ядовитую силу.

При всех этих соображениях Андре предполагает уже несомненным, что если бы демон мог лишать животных, жизни, то он делал бы это без всякого посредства; между тем Гокке составляет специи ядовитые и ими отравляет животных. Эти специи совсем не сверхъестественного изобретения; в них нет ничего такого, что нужно бы приписать демону; разве, в самом деле, нельзя допустить, что Гокке самому пришло в голову заняться приготовлением ядовитых специй. Приготовлять же эти специи Гокке мог придумать сам, или же мог научить его этому кто-нибудь другой из негодяев, ему подобных.

Г. Андре говорит далее, что в смерти Гокке тоже не было ничего такого, что можно было приписать демону. Его смерть, говорит он, была делом совершенно естественным; единственной причиной ее были ядовитая испарения, отделившиеся от приготовляемых специй. Замечания Андре мы считаем вполне разумными и потому ничего не станем прибавлять от себя.

Глава XXVIII. Замечания о магии и волшебстве

Исчезла магия, и белая, натуральная, пользующаяся обыкновенными силами природы, и черная, сверхъестественная, духами повелевающая и coelestialis et ceremonialis (небесная и волшебная) Агриппы и mundus sabterraneus (подземный мир) Кирхера (изобретателя волшебного фонаря), оживлявшего золу сожженной розы, перед глазами суеверных людей шведского двора в 1657 году. Вы можете найти всю эту магию, поясненную, истолкованною и написанную не какими-нибудь каракулями, а просто немецкими, или, если вам более нравится, французскими буквами: читайте различные Manuels de Physique amusante, или, еще лучше, Г-на Guyot-Becreations physiques et mathematiques, эту необходимую подручную книгу всех магов и волшебников, или целый том знаменитого Dictionnaire Encyclopedique, под заглавием Amusements des Sciences.

Мы намекнем только, что многие из приведенных и им подобных рассказов делаются необъяснимыми или по недостатку сделанных наблюдений, или по неопытности и незнании самих наблюдателей. Если многие почтенные люди видят колдовство и влияние сверхъестественных сил в простых фокусах, делаемых в освещенных залах, при тысяче зрителей., как же не впасть им в заблуждение при каком-нибудь нечаянном явлении в тишине, ночью, в безлюдье темного леса или пустого дома, при всех обстоятельствах, умножающих и страх, и сомнение, и веру в привидения? Мы заметим в заключение, что человек всегда называет понятным и простым все, что объяснимо его рассудком, и предполагает всегда колдовство, чародейство и влияние сверхъестественного во всем, что ему неясно и непонятно. Мера его знания является в противоположности большего или меньшего распространения слова «чудо» на естественные явления. Вера в колдовство делается наконец достоянием одних посредственных умов, или бедным наследием ошибочного воспитания, тогда как светлый и образованный ум находит новые, неисчерпаемые источники в чудесах природы и науки.