Трактат о явлениях духов, ангелов, демонов, а также о привидениях и вампирах

Заметим, что одни и те же звуки ночью слышатся в наших ушах совершенно иначе, нежели днем; один и тот же стук часов, скрип дверей звучит иначе в пустых комнатах, нежели в жилых. В первом случае это объясняется особенным раздражением нервов в ночное время и внутренним психическим настроением; а во втором особенным отражением звуков, зависящим от совершенной прозрачности и равномерной плотности воздуха в ночное время, по объяснению Гумбольдта. Теперь припомним, когда и где являются обыкновенно привидения, духи и проч. Ночное время — обычный час явлений домовых и привидений; нежилые дома, где жили когда-то злые господа, мельницы, где творили свои нечестивые дела колдуны-мельники — вот любимые места собраний мертвецов, вампиров. Сообразивши все это, легко понять, что все эти чудесные явления — плоды обмана наших же собственных чувств, которому слишком хорошо благоприятствуют ночное время, пустынность места, а особенно те фантастические, чудесные сказки, которые мы с такой охотой слушали во время нашего детства.

Есть места, особенно благоприятствующие обманам слуха. На море, например, на поразительном расстоянии наше ухо может различать звуки колокола, протяжного пения или музыки, так что мы будем совершенно не в состоянии определить причины этих звуков. В былые времена, при незнании законов акустики (науки о звуках), подобные явления наводили смертельный страх и тоску на суеверных моряков. Зазвонят на корабль в колокол, на другом корабле, удаленном от первого иногда за несколько десятков миль, отчетливо услышат матросы эти звуки и начнут приготавливать свои запасные белые сорочки, и тоскливо со дня на день ждут страшного урагана, повальной болезни или штиля и голодной смерти. Теперь разъяснены такие явления, а все-таки матросу жутко слышать колокольный, например, звон в открытом море, где, в минуту затишья, как-то особенно заунывно разносятся эти звуки.

На очень высоких горах, где воздух разрежен, происходит явление, совершенно противоположное сейчас рассказанному. Там слова людей, находящихся друг возле друга, бывают едва различаемы, звук ружейного выстрела на расстоянии каких-нибудь десяти саженей слышится не сильнее звука от разрыва бумажного мешка, надутого воздухом. Отражение звуков, обыкновенно называемое эхом, тоже не во всех местах происходит одинаково. В обыкновенной комнате без сводов оно бывает совершенно не слышно; в лесу же или между скал, где неровность поверхностей благоприятствует разнообразным отражениям звуков, эхо делается до того сложным, что в нем нельзя узнать его первоначального звука. В длинных узких коридорах самый слабый звук слышится на огромном пространстве. Все эти явления очень убедительно доказывают, как наше ухо может ошибаться насчет первоначальной причины звука, и как непонятность происхождения этих звуков может служить к образованию разнообразных нелепых представлений о говорящих привидениях, поющих мертвецах и т. п.

Наше ухо не знает покоя. При глубоком сне, покое всех органов, ухо может принимать возбуждения, под влиянием которых составляются иногда разнообразные сновидения. Причина этого находится в самом положении нашего уха. Все другие наши органы мы можем удобно и изолировать от внешних возбуждений, закроем глаза, удалим предметы, действующие на наше чувство осязания, обоняния, вкуса, это все легко и удобно; но удалить звуки, действующие на наши слуховые органы мы почти не в состоянии, на это у нас недостанет средств. Такая постоянная напряженность наших слуховых нервов бывает часто причиной того, что при внезапном переходе от большого шума к совершенной тишине, нам положительно без всякой посторонней причины слышатся разные звуки, звон или что либо другое.

При обманах слуха, поверхностное исследование о причинах происхождения известных звуков не только не может принести пользы, разъяснить дело, но может совершенно сбить с толку и запутать исследователя. Нужен для него большой запас твердости и убеждения в том, что вокруг его не происходит ничего сверхъестественного. Часто настоящая причина звуков бывает так далека, что при одном опыте и при спокойном состоянии мысли ее совершенно найти нельзя Мысль ищет причины и, не находя ее. все более и более поддается влиянию мечты и фантазии, создающих свои причины, творящих разные дива. При таком взволнованном состоянии самый здравомыслящий человек удобно поддается разным страхам, разным суеверным представлениям. Присоединится к этому иллюзия зрения и готов рассказ о привидении, издающем странные нечеловеческие звуки и этим еще более наводящем ужас. При расследовании этих явлений необходимо самое невозмутимое хладнокровие, знание дела, а главное — твердое желание отыскать и исследовать причину явления. Только при таком ходе исследований можно ждать хороших результатов. Когда человек дойдет до такой степени развития, тогда исчезнут скорее, чем от пения петуха, все эти привидения, блуждавшие мертвецы, домовые и вся эта нечистая сила, смущающая робкую душу простолюдина.