Трамлин-полет

Когда я приехал из Тольятти в Москву и стал размышлять о свалившемся как снег на голову ралли, то один из вариантов его исхода как раз предполагал промучиться наподобие Николая, а кофе с коньяком в конце концов так и не получить. Но, грешным делом, я решил, что Владлен Васильевич просто "забудет" хлопотное для него предложение, как происходит в большинстве таких случаев. Но плохо я знал Владлена Васильевича. Потом, когда он станет для меня просто Владаеном, я пойму, что относится он к реликтовой породе - породе держащих слово (даже если это невыгодно и хлопотно).

В редакции отнеслись к моему предложению "прохватить" на ралли без всякого энтузиазма. Но в конце концов отпустили, взяв слово, что поберегу себя, а главное, принесу в клюве материал для статьи. Пришлось пойти на риск и бодро пообещать то и другое.

Теперь оставалось обрадовать своего штурмана Игоря Афанасенкова. В том, что он поедет, я не сомневался ни секунды, поэтому считал дело решенным. Работал Игорь, как и прежде, на ЗИЛе, но то ли мастером, то ли начальником участка. Звоню. Долго не подзывают - мужик он моторный, на месте сидеть не может. Наконец слышу знакомый голос. Сколько раз удивлялся его баритональности, которая проявляется только по телефону.

- Привет, штурманила! Как там у тебя на флагмане?

- Здорово, Андреич! У меня все в норме. А ты никак задумал к нам вернуться? Или о прошлых боях поговорить захотелось?

- Ни то и ни другое. Есть, Аятоныч, для тебя работенка. Надо на ралли съездить. Ты как, пригоден еще?

- Чего-то странное ты говоришь, Андреич. Пригоден-то я всегда пригоден, а на чем и где ты собираешься ехать?

Я подробно начинаю объяснять ситуацию, но через некоторое время Игорь, не дослушав, перебивает:

- Так когда надо быть не месте?

- Послезавтра.

Игорь надолго замолкает. Видимо, прокручивает варианты. Я не тороплю - пускай кумекает. Наконец он заговорил:

- Ну ты затейник! - но голос веселый. - А раньше, злодей, не мог предупредить?

- Да не мог я, не мог.

- Ладно, приеду, но через неделю. Я же на заводе, а не в редакции.

После этих слов напарничка я чуть не онемел. Через неделю! Значит, на тренировки дней пять останется. Тогда уж лучше совсем не ехать. Так я Игорю и сказал.

- Не боись, Андреич! Вспомни ралли "Селигер", - спокойно, со смешком ответил он.

Уговаривал, уговаривал, но так ничего и не вышло.

Порешили, что я выезжаю послезавтра, прихватив с собой то, что никто и никогда на машину нам не поставит, специальные прожекторы, штурманские приборы и спортивные амортизаторы. Игорь же будет через неделю. Так оно и вышло.

Теперь расскажу о том, на что намекнул Игорь, упомянув ралли "Селигер". Но прежде немного о самом Игоре и штурманской работе. Мы ездили в паре около пяти лет. Часто спрашивают, что нас объединяло. Одним словом на это не ответить, и я рассказываю, например, о ленинградском ралли "Невские огни-78", когда на последнем скоростном участке я не смог удержать машину в снежном повороте и мы, пробив несколько раз полутораметровые сугробы, застряли на левом боку в кювете. Игорь, как из танка, вылез через свою дверь, прыгнул на снег, осмотрелся и весело сказал:

- Андреич, а ведь сегодня по-старому Новый год! Посмотри, лес-то какой красивый!

Он весь в этом, штурман Игорь Афанасенков...

Раньше, когда ралли только зарождались, второй член экипажа, так называемый ко-драйвер, мог быть водителем-дублером (на марафонах, например), механиком и, наконец, штурманом, который по приборам, картам и "легенде" определял, где находится экипаж и куда ему ехать дальше.

Эволюция ралли на ко-драйвере сказалась больше всего. Гонки стали скоротечными, поэтому дублер уже не нужен, механики теперь на "техничках" разъезжают, стало быть, и в этом необходимость отпала, осталось последнее, но и в штурманской работе, как таковой, необходимости нет - заблудиться на трассе практически невозможно. Так что теперь штурман вовсе не штурман, а я бы сказал - мозговой придаток водителя, информационный банк. На тренировках он записывает под диктовку стенограмму скоростных участков. Для этого существует специальная символика. На гонке же все происходит в обратном порядке - диктует штурман, а водитель "пишет". Искусство штурманского дела заключается в том, что во время прохождения скоростного участка он должен чувствовать партнера как самого себя и "скармливать" ему информацию точно в срок - ни мгновением раньше, ни мгновением позже - и в перевариваемом объеме.

Как раз о такой работе я слышал как-то любопытную историю. Кто рассказан, уже не помню. Было это, по словам очевидцев, в шестидесятые годы.