Трамп и эпоха постправды

На более раннем этапе жизни ребенок не «притеснял» свою любовь к вам. У нее просто еще не было возможности по-настоящему созреть и возникнуть подлинным образом на том этапе развития. Ребенок все еще находился на себя­любивой стадии развития, где видел только себя и, следовательно, заботился лишь о себе. Он еще не развился до стадии заботы, на которой по-настоящему способен видеть другого и, следовательно, заботиться о нем. Теперь же, на более высоком этапе, он обретает способность к принятию перспек­тивы второго лица, реально может видеть второе лицо (например, вас) и, как следствие, по-настоящему любить и заботиться о другом человеке. И дело не в том, что некая репрессивная сила до этого мешала ему так делать, а попросту в том, что сама способность к этому на тот момент у ребенка еще не развилась. На себялюбивых (своекорыстных) стадиях способность к заботе не вытеснена и не подавлена: она пока не сформировалась, притеснение тут ни при чем.

Итак, индивидуум в рассмотренной нами ситуации развился от способности придерживаться перспективы первого лица (эгоцентрической) к способности принимать перспективу второго лица (этноцентрическая стадия). Отныне он может расширять свою идентичность и отождествляться не только с собой, но и с группой людей (семьей, племенем, нацией, религиозной конфессией и т. д.). Если он продолжит пребывать на этой общей стадии, он останется отождествлен преимущественно со своей избранной, особой группой (расой, полом, национальностью, религией или конфессией). Если же процесс его роста и развития продолжится и он достигнет следующей из основных стадий, у него сформируется способность к принятию еще более высокой перспективы: перспективы третьего лица, или способности видеть универсальные, объективные и верифицируемые реалии (она нередко называется научной, и мы ранее ее рассматривали как мироцентрическую стадию, или стадию универсальной заботы). Здесь индивидуум отож­дествлен не только с отдельной группой (расой, конфессией, верой), но и разделяет сочувственную идентичность со всеми группами и людьми вообще. Вследствие своих способностей к принятию универсальной или мироцентрической перспективы человек будет стремиться честно относиться ко всем людям независимо от их расы, цвета кожи, пола или вероисповедания. Именно на этом этапе люди, можно сказать, очаровываются идеей искоренения рабства или освобождения кого-либо от угнетения и несправедливого подавления. Или освобождения «неприкасаемых» от гнета. Или борьбы за то, чтобы представители обоих полов получали равные зарплаты за одинаковый объем выполненной работы. Или защиты людей от нападок на них исключительно за их сексуальную ориентацию. Это и есть миро­центрическая, постконвенциональная мораль универсальной заботы.

Индивидуум на предыдущей (этноцентрической) стадии не имеет такого пламенного стремления. И дело не в том, что у него нет способности к любви, заботе или состраданию. Такие люди проявляют заботу (к своей избранной группе); просто это не универсальная забота (обо всех группах людей). Они глубоко любят свои семьи; они страстно любят свою страну; они любят и хранят верность своей религии. Но их любовь ограничивается избранными группами, с которыми они отождествлены. Такой человек не способен распространять любовь на все группы сразу — по крайней мере, пока, — сколько бы он ни старался. Психика человека должна пройти определенный процесс роста и развития в своей способности отождествляться со все большими целостностями. Ни один человек не рождается с чувством тождественности со всем человечеством: он сначала переходит от отождествления с самим собой (себялюбивая стадия) к отождествлению с нами (стадия заботы) и только затем — со всеми нами (стадия универсальной заботы). Способность к всевключению постепенно расширяется и углубляется; как следствие возникает возможность включать все больше людей в круг морально-нравственных рассмотрений и этической заботы. Когда вы с кем-то идентифицируетесь, вы начинаете относиться к этому человеку с заботой, учтивостью, включая его в круг морально-нравственной заботы; вы, по сути, будете относиться к нему так, как к себе (например, вы «возлюбили ближнего, как себя самого»). Но если вы не отождествляетесь с кем-то, он для вас другой — чужой, странный, неуместный, не заслуживающий включения в круг вашего морально-нравственного рассмотрения. В худших случаях вы будете считать, что такие чужаки заслуживают того, чтобы их атаковать или даже убить, просто потому что они иные; вы не видите своей тождественности с ними.