Трансформация. Африканская история

К аэропорту Домодедово подъехали уже к вечеру. Выгрузившись из автобуса, вся компашка пошагала к стойке регистрации. Степаныч, остановившись, принялся с важным и деловым видом хозяина ситуации раздавать документы и приглашения, которые оформил его таинственный всемогущий друг. Белка начала вчитываться:

– Ага, я ветврач, еду на конференцию в Найроби, Фонарь – мой компаньон. Степаныч, значится, технический консультант по доильным аппаратам, с нами. Ой, а Веня, Маркуша… – осеклась она, прочитав приглашение Вени, и прыснула со смеху.

– Что там такое, дай-ка мне почитать, – встревожено схватил бумаги Веня.

Читая, он мгновенно залился густой краской.

– Это что такое, Степаныч? – задыхаясь от ярости, прошипел Веня, тыкая бумагами Степанычу в лицо. – Почему я приглашен на ежегодный съезд сексуальных меньшинств в Найроби, да еще в качестве почетного гостя?!

Степаныч, немного пятясь назад, как нагадивший кот, робко ответил:

– А что я мог сделать? На ветеринарную конференцию брали только трех человек, поэтому пришлось немного изловчиться и чуть-чуть подкорректировать твою программу, – оправдывался он.

– Чуть-чуть?! Это ты называешь «чуть-чуть»?! Сделал из меня гея! – возмущался Веня.

– Так, Маркуша, успокойся. Выражайся поликорректно. Сейчас не те времена, чтобы протестовать против другой ориентации в документах. Притом, вдруг тебе понравится быть в данной роли, и ты откроешь для себя новые жизненные горизонты, кто знает, – как всегда с язвительной ремаркой вмешалась Белка.

– Все люди как люди, и только я еду почетным делегатом на съезд геев! – всё не унимался Веня.

Степаныч взял руководство эмоциональным фоном коллектива в свои руки и начальственным тоном сказал:

– Так, ничего страшного не произошло. Берем неподъемный скарб и идем на регистрацию.

– Сказал бы я, куда тебе лучше пойти сейчас, начальничек, – пробурчал Веня и поволок свой чемодан вслед за остальными.

У стойки пограничного контроля приветливая сотрудница в униформе, улыбаясь, внимательно изучила все документы. Затем, возвращая их, просто сияя и глядя прямо на Веню, сказала:

– Ну что ж, товарищи животноводы и почетные посетители съездов, счастливого пути!

– Спасибо, – пробормотал красный как рак Веня и, схватив свои бумаги, быстро пошагал в сторону таможенного досмотра.

Миновав все крутые повороты судьбы, связанные с регистрацией на рейс и прохождением сурового таможенного досмотра, вся музыкальная компания удовлетворенно плюхнулась на мягкие кресла в самолете. Фонарь тут же принялся вслух читать инструкцию по действиям в экстренных ситуациях. Это, естественно, вызвало громкое раздражение Белки, которая в последнее время, под влиянием умнейших эзотерических книжек, уверовала в карму и в то, что с ней ничего страшного никогда не произойдет, потому что живет она честно и праведно, и душа ее кристально чиста перед небесами и человечеством.

В проходе самолета, возле первых рядов, появилась стюардесса и стала показывать, как надо застегивать ремень безопасности, дышать в кислородную маску и пользоваться спасательным жилетом. Степаныч принялся в свойственной ему манере отпускать банальные шуточки:

–Девушка, а парашют в случае поломки самолета мне будет выдан?

– Говна на лопате тебе выдадут, двойную порцию, – вдруг выдала стюардесса.

– Чего, чего? – не понял Степаныч.

– Я сказала, что не думайте об этом, всем выдадут сейчас поесть, а Вы получите двойную порцию, – ответила, улыбаясь, стюардесса.

– А…а мне другое послышалось, – вздохнул Степаныч.

– Бухать меньше надо, вот и слышать все будешь хорошо, – вдруг ответила девушка.

– Что!!!??? – рассвирепел барабанщик.

– Я говорю, волноваться меньше надо, и все у Вас будет хорошо, – ласково успокаивая, ответила ему стюардесса.

– Уфф…я лучше посплю, – пробормотал выбитый из колеи Степаныч и закрыл глаза.

Когда Степаныч проснулся, то ощутил прилив жгучей жажды.

– Девушка, не будете ли так любезны принести мне пару литриков холодного пивка? – любезно обратился он к стюардессе.

Памятуя недавний странный диалог, который вроде и был, а вроде и не был, Степаныч на всякий случай решил подстраховаться вежливыми оборотами. Когда принесли пиво, Степаныч жадно накинулся на живительный напиток. Веня подозрительно покосился на него и прошептал:

– Друг, а помнишь ли ты, как хвастался в автобусе и что потом случилось?

Тот надменно посмотрел в его сторону и ответил:

– Ничего не помню и ничего не знаю. О полководце не судят по одному поражению!

– Ну-ну, – усмехнулся Веня и повернулся к иллюминатору.

Но ровно через двадцать минут лицо Степаныча приобрело уже всем знакомое напряженное выражение.

– Да что ж за йоптель-моптель! – в сердцах пробормотал он и ринулся по проходу между рядами назад, к туалету.