Трансформация. Африканская история

Подбегая, он заметил странного китайца в солнцезащитных очках, который сидел с какой-то натянутой улыбкой с поднятым воротником куртки, хотя в салоне было очень тепло. Но у Степаныча не было времени анализировать внешний вид представителя Поднебесной – его ожидало более серьезное дело. При подходе к заветной двери туалета возникло неожиданное препятствие в виде беременной девушки, которая со скучающим видом ожидала своей очереди. Когда дверь туалета наконец открылась, Степаныч мягко отстранил девушку и направился за дверь.

– Что вы делаете?! – возмущенно вскричала та. – Вы разве не заметили, что я беременная? И стояла тут до вас???

– Милая, если сравнить твой живот и мой, то кто тут более беременный? – весело ответил Степаныч и резко захлопнул дверь у нее перед носом.

Девушка изумленно уставилась в дверь, когда следующее событие заставило ее напрочь забыть про барабанщика-хама, да и весь салон самолета резко отвлекся от своих скучных полетных занятий.

Странный китаец неожиданно вскочил и, выхватив пластиковый нож, схватил несчастную беременную сзади за плечо. Приставив нож к ее горлу и крепко держа девушку, он принялся противно верещать:

– Самолета есть захвачена и оккупирована мной! Я есть требовать лететь в Пакистана!

В салоне воцарилась зловещая тишина.

Стюардессы в ужасе смотрели на все происходящее и не знали, что им предпринять. Внезапно дверь туалета открылась и с силой так ударила китайца,что тот отлетел и впечатался головой в висящий на стене огнетушитель. Террорист тут же обмяк и свалился на пол. На пороге туалета стоял умиротворенный Степаныч. Весь салон, включая девушку, радостно зааплодировал герою. Не понимая, что произошло, Степаныч сконфуженно оправдывался:

– Ну зачем же овации? Я всего лишь поставил очередной рекорд по потреблению пива на скорость. Но, право же, это не стоит таких бурных аплодисментов!

Усевшись на свое место, он принялся вслух рассуждать:

– Вот так, выпил пиво – и совершил подвиг. Значит, пиво делает из человека героя! А вы все критиковали меня за чрезмерное употребление! Пил бы сок, то сейчас самолет был бы захвачен этим истеричным китайцем, у которого явно последнее время не складывались дела дома и на работе!

При упоминании о китайце все оглянулись назад. Террорист-неудачник был связан и усажен на свободное место. Он уже пришел в себя и грустно смотрел в салон. Мужчина думал о том, как бы с помощью вековой китайской мудрости освободиться от веревки, но в голову лезли только мысли о бренности бытия и необходимости пассивного созерцания всего происходящего вокруг.

Наконец, пилот слегка уставшим голосом на наречии, напоминавшем английский язык, сделал объявление, из которого многие поняли, что сейчас самолет приземлится в Найроби. В салоне началось веселое оживление. Белка с мрачным лицом повернулась к соседке и грустно ее спросила:

– А Вы знаете, что самолеты в основном бьются при взлетах и посадках?

Соседка резко изменилась в лице и отвернулась к иллюминатору. Но, несмотря на замечание Белки, самолет все же благополучно сел и, прокатившись по взлетно-посадочной полосе, мягко остановился у терминала. Довольные пассажиры направились к выходу.

Веселый чернокожий пограничник быстро проверял документы на въезд. Проверяя документы музыкантов, он весело покачал головой и сказал:

– О, коровий доктор прилетел. Welcom, welcome to Kenya, my friends!

– Что, что он сказал? – спросил Белку владевший только бобруйским наречием Степаныч.

– Он сказал, что ты очень упитанный и неплохо было бы попробовать твою ляжку на ужин, – сонно ответила Белка.

– Ого, приключения начинаются прямо в аэропорту! – весело присвистнул Степаныч.

После осмотра приглашения Вени пограничник еще больше растянулся в белозубой улыбке. И, показав на двух экстравагантных мужчин впереди, сказал:

– These gentlemen are your best friends.

Белка добросовестно перевела и Вене:

– Он сказал подойти к ним и показать свое приглашение.

Веня простодушно направился к мужчинам, а Степаныч с компанией наблюдали, как те, прочитав Венины бумаги, радостно заверещали визгливыми голосами и, чмокнув Веню в обе щеки, начали делать селфи в разных ракурсах. Веня, красный как рак, во всю прыть побежал обратно к друзьям. Белка, злорадно ухмылялась:

– Беги, Маркуша, беги.

Подбежав к Белке, Веня, сжав кулаки, процедил:

– Ты… ты… я… тебя…

Белка игриво ответила:

– Маркуша, я знаю, что ты ко мне испытываешь самые нежные чувства. И это взаимно, мой дорогой!

– А кто это? – вклинился, как обычно, ничего не понявший Фонарь.

– Да это одни из организаторов съезда меньшинств! – мрачно пробормотал Веня, который уже понемногу начал успокаиваться.

Он подумал, что в любой команде должен быть хоть один мученик, который спасает планету, жертвуя собой. И этим человеком, естественно, был он, Вениамин Гольцберг.