Трансформация мира. История XIX века

Обратная аккультурация была на повестке дня в Индии XVIII в., когда принятие индийского образа жизни было частым и приемлемым явлением. В XIX в. подобное все еще было возможно в Голландской Ост-Индии. В предыдущем столетии белые настолько ориентализовались, что англичане, захватившие Яву во время наполеоновских войн и удерживавшие ее до 1816 г., пытались остановить их отпадение от цивилизации, требуя от мужчин отказаться от наглого сожительства с туземками, а от женщин - от безделья, восточной одежды и разгрызания орехов бетеля. Нельзя сказать, что они были очень успешными. Если не сказать больше, то образ жизни европейцев и китайцев в Батавии стал еще более азиатским или, возможно, гибридным: они ели риджстафель, носили саронги (по крайней мере, дома) и предавались бесконечным полуденным перерывам.

Нельзя не подчеркнуть, что адаптация к европейской культуре очень часто была добровольным процессом; колониальные власти и миссионеры иногда помогали в этом, но это отнюдь не было правилом. Целый ряд примеров показывает, что европейская архитектура приживалась в Азии и Африке даже в условиях отсутствия колониальной или квазиколониальной зависимости. В XVIII веке император династии Цин поручил архитекторам-иезуитам построить для него летний дворец в стиле рококо на окраине Пекина. Вьетнамский правитель Нгуен Ань (после 1806 г. - император Гиа Лонг), объединивший Вьетнам после долгих лет смуты, построил цитадели по проекту знаменитого военного инженера и архитектора Вобана не только в своей новой столице Ханое, но и во всех крупных провинциальных городах. Планы строительства исходили от французских офицеров, которые, не имея официального контракта с Парижем, работали на императора, получая за это жалованье. Гиа Лонг предпочитал европейскую архитектуру традиционным для Вьетнама китайским стилям, поскольку признавал ее превосходство для своих целей. Французское влияние или даже отражение французского престижа не играли никакой роли в этом решении. Гиа Лонг был не подражателем Запада, а ранним "свободным покупателем" того, что предлагалось за рубежом. Хорошие отношения с католическими миссионерами не помешали ему присягнуть своим мандаринам и офицерам прежде всего на верность культу Конфуция.

И последний пример: На Мадагаскаре, который стал французской колонией только в 1896 г., европейские мастера-любители с 1820-х гг. разрабатывали образную архитектуру. Вначале было построено несколько скромных зданий для размещения миссионеров, но Жан Лаборд, искатель приключений, потерпевший кораблекрушение на острове в 1831 году, имел более широкие амбиции. В 1839 г. он построил новый дворец для королевы, умело сочетая местные стилистические элементы с неоготическими и укрепляя все с помощью европейских строительных технологий. На других общественных зданиях он разместил индуистские цитаты, выученные им в Индии. Позднее архитекторы ввели гранитные фасады, балконы, романские круглые арки. Получившийся официальный стиль придал неповторимый облик столице Антананариву, где придворные дамы носили одежду по последней моде из Парижа и Лондона. Несмотря на все это, Меринская монархия не принадлежала к числу ревностных самозападников эпохи; страна была закрытой после того, как ее несколько раз открывали для внешнего мира, а в отношении европейских намерений сохранялись глубокие подозрения.