Трансформация мира. История XIX века

Новые методы охоты произвели революцию в индейских общинах. Труд женщин обесценился, поскольку их основным занятием стало не самостоятельное добывание пищи, а обработка убитых на охоте животных. С другой стороны, растущий спрос на бизоньи шкуры означал, что для их заготовки требовалось больше женщин, так что один мужчина мог обойтись несколькими женами. Женщин покупали вместе с лошадьми, и возникающее в связи с этим стремление к накоплению стало фактором, способствующим воровству лошадей.Распределение мужчин по охотничьим группам привело к социальной фрагментации и разрушению иерархии, но одновременно создало новые требования к сотрудничеству и координации. В то же время индейские общины и племена стали более мобильными, чем когда-либо, поскольку им приходилось идти по следам огромных стад бизонов.

Именно эта культура лошадей и бизонов превратила индейцев Великих равнин в настоящих кочевников. Вьючные лошади позволяли перевозить тяжелые грузы, например, палатки. Лошади были нужны всем, кто имел личное имущество, а лошади, в свою очередь, считались предметом престижа. Они давали преимущества и во время войны. И здесь от индейцев требовались творческий подход и адаптивность. Ведь традиций ведения войны в конном строю у индейцев не было, а испанская тяжелая кавалерия, ставшая известной на Юге в XVII веке, не являлась образцом для подражания. Поскольку лошадь должна была служить и на охоте, и в бою, необходимо было, чтобы техника и того, и другого была максимально приближена друг к другу. Поэтому индейцы разработали тактику легкой кавалерии, в некоторых случаях достигнув непревзойденных высот мастерства. Стереотип всадника-специалиста относится только к последнему периоду свободного существования индейцев; им потребовалось три-четыре поколения, чтобы отточить свое мастерство. Лучше всего себя проявили команчи, которые, изгнав ранее оседлые группы, контролировали территорию к востоку от южных Скалистых гор и к югу от реки Арканзас и даже создали грозную систему зависимых территорий, которую назвали "империей команчей" и мощным игроком в имперской игре на Североамериканском континенте.

Новая культура лошадей и бизонов XVIII в. может рассматриваться как превосходная адаптация к засушливому климату, непригодному для земледелия. Однако образ экологически чистых индейцев, живущих в заботливой гармонии с природой, - это сентиментальная идеализация, далекая от реальности; новая интеграция в более широкие торговые цепочки создавала множество собственных проблем. Первые регулярные контакты между индейцами и белыми возникли благодаря торговле пушниной, которая на протяжении двух столетий связывала охотников и трапперов во внутренних районах Северной Америки и Сибири с мировым рынком и стабилизировалась благодаря большой приспособляемости евроамериканских "жителей глубинки" и бракам, заключаемым через этнические границы. Благодаря торговле пушниной индейцы познакомились с алкоголем - наркотиком, который, как и опиум несколькими десятилетиями позже в Китае, значительно ослабил сплоченность и силу сопротивления их общин. Культура лошадей и бизонов укрепляла связи с внешними рынками. В одном направлении индейцам приходилось покрывать все большую часть своих потребностей за счет купли-продажи товаров. Даже самый непримиримый противник белых не отказывался от ножей и котелков, ковров и материалов, которые можно было купить через агентов на фабриках и в мастерских Востока. Кроме того, многие индейцы приобретали огнестрельное оружие, которое они не умели самостоятельно изготовить или отремонтировать. Это еще больше втягивало их в паутину торговли, как и растущая зависимость их бизоньей специализации от неконтролируемых рыночных факторов. Так, после 1830 г. в приграничной торговле шкуры бизонов стали играть более важную роль, чем мясная продукция, и именно тогда возникла проблема чрезмерного истощения стада. Годовая "урожайность" в шесть-семь голов на человека была вполне приемлемой (как мы знаем сегодня), но все, что превышало этот показатель, означало опасный уровень сверхэксплуатации.