Трансформация мира. История XIX века

Средства к существованию равнинных индейцев, чья реакция на стимул спроса была рациональной с экономической, но не с экологической точки зрения, угасали на глазах. Как показал Пекка Хямяляйнен на примере команчей, сам успех конной экономики на Южных равнинах стал ее гибелью: избыток лошадей и чрезмерный выпас «оказались слишком тяжелыми для экологии лугов, что привело к резкому снижению численности бизонов». Белые охотники также вмешались и организовали убой бизонов в масштабах, неизвестных индейцам, в среднем до двадцати пяти ежедневно на одного охотника. С конца Гражданской войны до конца 1870-х годов численность бизонов на Великих равнинах сократилась с 15 млн. до нескольких сотен. Стремление к прибыли цинично прикрывалось желанием уничтожить "дикие" стада бизонов в пользу "цивилизованной" экономики, основанной на хорошо управляемом скоте, одновременно заставляя индейцев отказаться от своего "варварского" образа жизни. К 1880 г. конно-бизонья культура Великих равнин была уничтожена: индейцы больше не имели под своим контролем средств к существованию. Для бывших хозяев прерий оставалась только резервация.

Хорошо или плохо для индейцев то, что поселенцы не нуждались в их труде систематически? Возможно, ценой социальной маргинализации это избавило их от участи принудительного труда или порабощения. То тут, то там мы встречаем индейских ковбоев, но не индейский пролетариат. Уже в XVII веке предпринимались безуспешные попытки включить индейцев в колониальное общество в качестве трудящегося низшего класса. Наиболее интегрированными в рыночную экономику стали индейцы Калифорнии, хотя это не открыло перед ними стабильной перспективы. Адаптация редко оказывалась эффективной стратегией сопротивления, а продвижение все более доминирующих белых повсеместно ограничивало возможности индейцев для маневра.

С самого начала существовали две различные реакции. Иногда близкие соседи могли расходиться в поведении на многие мили: индейцы Иллинойса предпочитали стратегию ассимиляции и почти полного отказа от собственной культуры; живущие неподалеку кикапу оказывали самое ожесточенное сопротивление любым вторженцам, будь то европейцы или другие индейские племена, заслужив репутацию самых злейших врагов белых. Разбитые в военном отношении к 1812 г. и в конце концов изгнанные из родных мест, они, тем не менее, сумели больше, чем другие, сохранить свою культуру.

 

Поселенцы

У американского фронтира было две стороны: подавление индейцев и официальное или частное занятие земель, увеличивавших территорию страны. Каждая сторона имела свои особенности демографии. Динамика численности индейского населения может быть рассчитана лишь приблизительно. Существуют самые разные оценки его численности накануне первых контактов с европейцами, но вполне обоснованной представляется цифра в 1,15 млн. человек; общее число их потомков в 1900 г. составляло около 300 тыс. человек. С другой стороны, существует официальная статистика по жителям так называемого "Запада" США - то есть всей территории страны, кроме Новой Англии и атлантических штатов, вплоть до Флориды (исключая также Аляску и Гавайи). С 1860-х годов более половины населения США проживало на Западе, определенном таким образом.Заселение Запада происходило не только в тернеровском понимании неумолимого заполнения пустых пространств. Были и резкие скачки: когда Орегонская тропа открыла тихоокеанское побережье, а через несколько лет золотой рубеж появился в Калифорнии. Орегонская тропа пролегала там, где раньше не было дорог, - от реки Миссури до устья реки Колумбия в Орегоне (объявленном тридцать третьим штатом Союза только в 1859 году). Именно по этой 3200-километровой дороге в 1842 г. первые повозки поселенцев и стада скота достигли Дикого Запада, и уже через несколько лет старый путь трапперов и торговцев превратился в оживленное трансконтинентальное сообщение. Он продолжал использоваться до тех пор, пока в 1890-х годах железная дорога не сделала его ненужным.

Хотя реальность движения на Запад формировалась миллионами индивидуальных решений, все они были частью масштабного политического замысла. Для поколения основателей, выразителем которого в этом отношении был Томас Джефферсон, поворот страны на Запад создавал возможность достижения грандиозной пространственной утопии; Соединенные Штаты получали шанс избежать предполагаемого упадка истощенных и развращенных обществ Европы, развиваясь преимущественно в пространстве, а не во времени. Это было связано с дальнейшей идеей, что пространство можно и нужно использовать, более того, эксплуатировать, как для общего блага, так и для личного обогащения. Идеалом Джефферсона как для восточной, так и для западной части США был фермер как мелкий бизнесмен, живущий со своей семьей в самодостаточной общине и участвующий в демократическом управлении ее делами.