Трансформация себя. Осмысление изменений в жизни

Для большинства же это время раздумий рождает более ясное, чем было раньше, понимание своей личности – и даже новые цели и проекты, воплощающие в себе это понимание. Период жизни между 30 и 40 годами может стать временем новых и обновленных обязательств по отношению к тому, что Левинсон называет «племенем» – социальным группам, имеющим особое значение для индивидуума. Это может быть официальная организация или профессиональный союз, община, в которой человек проживает, этническая группа, к которой он принадлежит; мы можем причислять себя к и более широким группам, как, например, «мужчины», «женщины», «рабочий класс» или даже «человечество». Хотя он и говорит о мужчинах, приведенные ниже слова Левинсона относятся к обоим полам. Он пишет, что после «кризиса 30 лет» приходит

«…время для мужчины присоединиться к племени на правах взрослого и на приемлемых для него условиях: время найти свою нишу, включиться в жизнь общества с еще большей приверженностью и ответственностью, создать семью, заниматься профессиональной деятельностью и посильно участвовать в выживании и благополучии своего племени… (Каким бы ни было это личное «племя» человека), каждый во время «укоренения» крепко привязан к своему сегменту общества, восприимчив к его запросам и ищет поощрений и наград, которые он предлагает»[15].

Такое «укоренение» может стать главной трансформацией жизни для человека, который оставался в движении в течение «периода новичков взрослой жизни», однако для тех, кто сохранил прежние личные отношения и трудовую деятельность без изменений, оно может означать не более чем легкую переориентацию и возобновление обязательств после пересмотра своих взглядов. Из общения с людьми, с которыми я работал, я вынес впечатление, что люди, которые в это время самым тщательным образом адаптировали обстоятельства своей жизни к собственным возможностям и потребностям, в дальнейшем выстраивали наиболее успешные долгосрочные отношения; а тех, кто пролагал свой путь по мелководью, особенно не меняясь, на пятом десятке ожидали действительно суровые времена. Но как бы то ни было, эта точка трансформации задает тон многому из того, что последует в десятилетия середины жизни.

Стало модным освещать следующую трансформацию, ставить ее в самый центр модели человеческого развития. Утверждается, что где-то около 40 лет небеса темнеют, поднимаются высокие волны и команда беспокойно озирается в поиске спасательных шлюпок. Корабли устремляются вперед, готовясь к встрече с самой печально известной трансформацией – кризисом среднего возраста. (Маэстро, музыку в стиле «Буря и натиск», пожалуйста!)

Раньше и я придерживался подобных взглядов. Мне только что перевалило за 40, и я был в самом разгаре тех перемен, что привели меня к первому семинару по трансформациям, во время которого я старался осмыслить «становление личности взрослого человека». Но 30 лет спустя я смотрю на эти вопросы иначе.

Самым важным является не то, что существуют один, три, четыре, или шесть поддающихся определению кризисных периодов в жизни; скорее, зрелость реализует свои обещания в меняющемся ритме расширения и сжатия, изменения и стабильности. В человеческой жизни, как и в остальной природе, перемены накапливаются медленно и почти незаметно, пока не проявятся в неожиданной форме листопада, таяния снегов или оперения птенцов. И в данном случае мы должны говорить о процессе трансформации, а не о некоем «переходном периоде» среднего возраста.

Следующее, что необходимо помнить, это то, что далеко не все в 40 лет обнаруживают, что их жизнь остановилась или перевернулась с ног на голову. Скорее, сразу после 30 лет и далее в жизни большинства людей постоянно чередуются периоды стабильности и изменений. Трансформация середины жизни является первой из этих периодов после окончания периода новичков, и для многих это время серьезных потрясений. Но не у всех самые большие изменения происходят именно в это время. «Свой кризис среднего возраста я пережил в пятьдесят пять, – продолжал напоминать нам Том во время семинара по трансформации. – Возможно, я слегка отстал, – говорил он, облокотившись на спинку стула, – но, уж попав в него, я наконец-то действительно все изменил!» (За год до этого он внезапно продал свой мебельный магазин и сейчас «увлекался самопознанием», что бы это ни означало.)