Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Июль - Декабрь

Экзюпери был человеком взрослым, как дай бог каждому. Военный лётчик — это профессия не для инфантилов. У него были какие-то инфантильные черты, они сказались особенно в «Маленьком принце» — в сказке, в которой Александр Мелихов совершенно справедливо увидел проявления и кокетства, и эгоизма. Но тем не менее «Маленький принц» — это великая сказка, ничего не поделаешь. И поди ты напиши такую сказку, которая бы в XX веке стала универсальным и детским, и взрослым чтением. Это вам не Ричард Бах с его «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон». Поэтому я упрёки… даже не упрёки, а констатации насчёт чьего-либо инфантилизма всегда считаю чрезвычайно высокомерными и поверхностными.

«Вы часто и много читаете. В какой позе вы это делаете: сидя, лёжа, стоя? И в какое время суток: утром, вечером, днём?»

Вы знаете, как придётся. Я читаю лёжа перед сном, сидя в транспорте, стоя в нём же иногда. Это никак не сказывается на качестве чтения. Другой вопрос, что я, к сожалению, очень часто в последнее время бросаю книгу, потому что мне всё становится понятно после первых нескольких страниц.

«Что бы вы могли посоветовать из новой литературы?» — один вопрос. И он счастливо совпал с другим: «Что делает куда-то пропавший Илья Боровиков, написавший когда-то «Горожан солнца»?»

По счастью, я вам могу ответить на этот вопрос. Илья Боровиков же, собственно говоря, сначала «Горожан солнца» показал мне. И я был одним из тех людей, кто помог ему эту книгу… ну, не напечатать, напечатала-то её Елена Шубина в своей редакции, но я, по крайней мере, её отнёс туда. И дай бог здоровья Шубиной, что она этот очень странный роман увидела и полюбила.

Илья Боровиков — это младший брат Таньки Боровиковой, моей фактически одноклассницы, классом младше она училась. Теперь она более известна как Таня Самсонова — довольно известный переводчик с английского, живущий в Канаде и подаривший нам, например, всю Элис Манро и значительную часть других канадских авторов. А Илюха Боровиков (по домашней кличке — «Чучело»), очень умный мальчик, болтался в нашей подростковой среде на правах младшего, и мы все особенно всерьёз его как-то не принимали, хотя и любили. И было видно, что он умный. А потом он вдруг стал реставратором, искусствоведом, довольно известным в своей среде человеком.

Потом он написал «Горожан солнца», которые показались мне гениальным романом, вот таким неосуществлённым замыслом, неосуществлённой мечтой обэриутов. Я ему об этом немедленно сказал. Потом он почти десять лет писал свой следующий роман — роман о войне. И вот вчера он мне его прислал, и до сегодняшнего дня я его читал. Я не сомневаюсь, что эта книга будет напечатана. Она называется «Забвения». «Забвения» — это не множественное число, а это название страны. Я ничего не буду про эту книгу рассказывать — кроме того, что, по-моему, в нашей литературе есть очень большой писатель. И даже мне как-то странно… не скажу, что обидно, а мне, наоборот, ужасно приятно, что вот этот маленький Илья Боровиков, которого я помню совершенным дитём, вдруг вырос в такого неожиданного магического писателя.

Так что автор «Горожан солнца» прекрасно себя чувствует. Скоро вы будете читать его очень хорошую книгу. Я не знаю, кто её напечатает. Я просто знаю, что любое издательство бросится и зубами вцепится в этот выдающийся художественный текст. Он небольшой количественно, там страниц 350, но это шедевр просто настоящий. И если бы вы знали, братцы, какое это облегчение, какая радость сказать, что рядом с нами живёт и работает писатель такого класса. Это тоже сказка, хотя на очень жестоком материале, жестокая сказка. Но дело в том, как она написана. А написана она божественно.

«Объясните, бога ради, в чём популярность «[Пятидесяти] оттенков серого»? Вы, наверное, их и не читали».

Ну как не читал? Мне тоже мои американские друзья притащили эту книгу, как только она стала набирать известность. И ничего, кроме ужаса, она у меня не вызвала. Мне показалось, что это очень скучно как-то. Понимаете, секрет её популярности очень прост: люди любят читать плохую литературу, и чем она хуже, тем больше нравится. Тут много причин. Одна — в том, что всегда чувствуешь себя умнее и лучше автора. Вторая — что предсказуемость слов и ходов всегда делает книгу какой-то особенно милой и трогательной. Третья причина — то, что каждый хочет немножко попробовать садомазохизм, а тут об этом так прямо говорится, да ещё и в такой «умиротворяющей лаской банальности», как называл это Георгий Иванов. В общем, я лишний раз повторю, что с наслаждением читается то, что с наслаждением пишется. А героиня, конечно, писала это с наслаждением. Она как опытный автор фанфиков прожевала чужую жизнь. Это такая, в общем, литературная мастурбация, а как писал в своё время Горький: «Вид онаниста бывает очень забавен».