Транскрипции программы Один с сайта «Эхо Москвы». 2016 Июль - Декабрь

Карлсон — он аморальный тип. Вот в чём всё дело. А Малыш… Ну, будем считать, что Карлсон не вымышленное лицо, хотя я абсолютно уверен, что это результат подростковой галлюцинации, игра одинокого мальчика в вымышленного друга. Но и Томми и Анника, которые обучают Пеппи есть вилкой, а не рукой, и Малыш, и отчасти даже маленький Расмус — это их шанс проявить моральность по отношению к безбашенному другу. И вот за такую моральность я выступаю всей душой. Конечно, Карлсон многому научил Малыша, и в том числе пакостям, но надо сказать, что и Малыш кое-чему научил Карлсона. И поэтому я за то, чтобы в жизни ребёнка такой трикстер был, потому что этот трикстер его немножко возвращает к родительским заповедям, показывает одновременно и жалкость этих заповедей, и какую-то их полезность, скажем так.

«Подскажите современных поэтов, формотворчество которых вы могли бы посоветовать как образец».

Мне очень нравятся баллады Андрея Добрынина, замечательного поэта, одного из моих любимых. Мне интересно всё, что пишет Олег Хлебников (ему в этом году исполнилось шестьдесят, вот недавно совсем, и я его, пользуясь случаем, поздравляю), потому что у Хлебникова есть тот унаследованный им от Слуцкого, его учителя, пафос прямого высказывания, который вообще очень даже не бессмысленный. Инна Кабыш — замечательный формотворец, особенно в своих поэтических пьесах. И я вообще её люблю весьма. Баллады опять-таки и фабульные стихи Марии Галиной мне кажутся очень интересными. Много есть хороших авторов, и грех их сейчас… Из тех, кого я знаю, из совсем новых, из тех, которых просто раньше не было, мне достаточно интересно то, что делает Дина Бурачевская. Она работает на пересечении детской поэзии и взрослой. Иногда это такая квазинаивность, а иногда, наоборот, такая замечательная чистота, высказывание такое совершенно лобовое. Нет, Дина — она большая молодец, она мне симпатична очень.

«Знаю, что вы не любите Вудхауса, но ваши высказывания о нём мне не очень понятны».

Ну, что тут подробно говорить? Я не вижу там особых оснований для дискуссий. Мне кажется, что это пустовато. Мне кажется, что это многословно, недостаточно смешно, в доброту эту я не верю. Ну, как-то мне кажется, что это игры какие-то детские.

«У Циолковского есть маленький текст, — это опять пишет любимый Юра Плевако. Спасибо вам, Юра, за неизменно содержательную переписку, — «Какой тип школы желателен?». Настоящая школа должна быть общежитием. Главная цель школы — научится жить, то есть уметь добывать необходимое. Учить может всякий желающий, нашедший учеников. Дурные плоды от школы будут преследоваться. Творческая деятельность не может быть предметом школы, но орудия и благоприятные условия для неё могут поставляться обществом, — и так далее. — Как вам такая смесь? И почему советскую школу не создали по принципу казармы?»

Юра, а почему по принципу казармы? Во-первых, советскую школу по этому принципу и создавали (возьмите Макаренко). Во-вторых, это необязательно казарма. Общежитие… Вот это главное! Понимаете, общежитие — это и монастырь в некоторых случаях, и коммуна (художников, например), и казарма. Есть разные варианты. И лицей. Лицей — что, казарма, что ли? Я верю в такой Хогвартс, если хотите, в творческое содружество. Просто для того, чтобы Хогвартс существовал, там должны учить колдовству, должны преподавать защиту от тёмных искусств, разную магию и так далее. Школа должна быть волшебной, чтобы не быть казармой. Но над этим надо думать. Просто не надо сразу отметать эту возможность.

«Наша страна сейчас больна. Нам страшно действовать ради неё. Может, просто наблюдать и учиться?»

Знаете, пока вы будете наблюдать и учиться, боюсь, будет поздно. Действовать надо. Только надо знать, как действовать. Сейчас прежде всего (конечно, вы правы) надо наблюдать, но мне кажется, что и действовать тоже нужно. То есть когда вы видите явную несправедливость, надо как-то пытаться об этом, по крайней мере, сказать.

«Подростки без жалости — это социопаты. Психическая болезнь со временем не проходит, но поддаётся корректировке».

Нет, она проходит. Знаете, всякая социопатия проходит, в общем, только её надо лечить. Социопатия — она же всё-таки имеет корень «социо» в том числе; тут и общество немножко виновато. Я тоже в последнее время… Знаете, я вам совершенно честно скажу… Я вообще как-то привык в этих эфирах, может быть, откровенничать больше, чем надо, и сама ночная обстановка к этому располагает.