Трансцендентный дневник 2.2

Однако чуть позже Прабхупада все-таки внес свое предложение. Хотя Говардхана прабху и не повторяет шестнадцати кругов, что вполне поправимо, его все-таки следует восстановить на посту президента храма. Мадхавананду можно перебросить на организацию распространения книг и проповеди. «Он (Говардхана) очень много сделал для нашего Движения. Он сделал действительно очень много. Нужно признать его заслуги. Он привлек к служению Кришне многих преданных, и это Нельзя сбрасывать со счетов».

Разговор продолжался, и Прабхупада затронул несколько очень интересных тем для обсуждения, приоткрывая завесу тайны, скрывающей его понимание многих явлений в социальной, образовательной и культурной сферах. Он спросил у Джагадиши, как себя чувствуют ученики в нашей гурукуле. В настоящее время его освободили от всех остальных обязанностей, кроме развития системы образования в ИСККОН. Прабхупада рассказал Джагадише, что Прадьюмна был вне себя от негодования по поводу того, что его сын шести лет от роду вообще не умеет писать, даже цифры от нуля до десяти. Уровень изучения санскрита также оставляет желать много лучшего.

Прабхупада подтвердил, что сам видел, что ученики гурукулы в Далласе не могут нормально читать на санскрите, хотя это очень просто при условии регулярной практики чтения. «Прежде всего обрати внимание на две вещи: английский язык, — это их родной язык. Поскольку и так на нем говорят, обучить ему не составит большого труда. Санскриту обучить тоже нетрудно. Нужно читать и писать, читать и писать, тогда он пойдет легко. Нам преподавали санскрит в колледже. Я знал санскрит лучше всех в классе. Лучше всех. Но нам не нужны так называемые ученые-санскритологи. Нам нужно научить их просто читать и писать. Ничего больше не надо. Нам не нужны никакие ученые, разбирающиеся в санскритской грамматике. Все, что делают такие ученые, так это просто жонглируют словами, их значениями. Нам это не нужно. У нас есть своя цель, которую мы и преследуем. В Индии есть клан Мадвари. Все, к чему сводятся их познания, это как делать деньги. Они не хотят быть учеными или инженерами. Во всем огромном клане Мадвари вы не найдете ни одного инженера, врача или ученого. Но что касается бизнеса — им нет равных. — Он рассмеялся: — Это то, чему их учат. У меня в Калькутте был один друг Мадвари. Он был очень богат и владел несколькими компаниями. Иногда я приходил к нему в гости. Я увидел, что он нанял репетиторов по английскому и санскриту. Я спросил у него: «Ты что в школу своих детей не отдаешь?» — «Нет, нет, нет и нет. Если нам нужен какой-нибудь специалист, мы его наймем. Немного денег, и у тебя в распоряжении доктор наук, кандидат, аспирант, профессор, ректор, кто угодно. Наше дело — зарабатывать деньги, а их — трудиться на наше благо». Они платят очень большие деньги. Но их сыновья и внуки будут заниматься только лишь бизнесом».

Прабхупада объяснил, что настоящее знание — это духовное знание. В наши дни ситуация изменилась, появилось множество фабрик, заводов. Для их эффективной работы требуется множество специалистов. «Но мы не собираемся устраиваться на работу. Это совершенно точно. Так же как и не собираемся открывать свое производство. Это не наше дело. Мы не хотим подражать тем, кто открывает эти фабрики и заводы. Как, например, этот Форд. Он создал ад на Земле. Ад».

Я могу с полной уверенностью подтвердить слова Прабхупады. После окончания школы я пошел работать на сталелитейный завод, куда меня взяли помощником мастера. Я сказал об этом Прабхупаде: «Я работал на сталелитейном производстве. Это хуже, чем ад».

Прабхупада кивнул: «Это страшнее ада». Он рассказал, как в свое время посетил одно из таких предприятий: «Никакой жизни. Я был на заводе по изготовлению металлических конструкций «Тата». Я увидел этот ад. Один котел с расплавленным железом, огромный, как небоскреб. Ты видел такие?»

Я кивнул и, заметив, что эта тема ему интересна, добавил некоторые разъяснения: «Я работал с такими, та же самая технология. Как раз на том участке производства, где расплавленный металл переливают из этих котлов в формы, а потом, когда металл остывает, болванку опрокидывают на пол. Они все еще раскалены добела, поэтому их складывают в специальные печи. А когда освобождается прокатный стан, их достают оттуда с помощью огромных кранов и обрабатывают, придавая необходимую форму. Эти болванки прокатываются под огромным давлением, превращаясь в тонкие листы металла, которые позднее разрубают на более мелкие пластины, имеющие уже конкретное целевое назначение. В мои обязанности входило обслуживание всех этих громоздких машин. Прокатный стан, кран, котлы, за всем этим приходилось следить. Это было ужасно. Мы работали в три смены. С двух дня до десяти вечера, потом с десяти вечера до шести утра, а последняя смена была с шести утра до двух дня».

Прабхупада спросил, были ли хотя бы короткие перерывы во время восьмичасового дня.

«Один перерыв на обед. Это не поддается описанию. Вокруг огонь, пламя вырывается из котла и печей, все в дыму и саже.